– Светлые, – ответил брат, уже убегая.
Я ничего не понял. Неужели побитые вчера собрали достаточно сил, чтобы напасть на победителей? За одну ночь? Невозможно. Но это и правда были светлые. Легионеры в порубленной броне, пешие краснокожие и арабы. Мы были в кольце. И мы были одни. Темные держались поодаль, смотрели, но в бой не вступали.
Вот тебе и покровительство, и безопасность. На нас перли низшие, но было их несколько тысяч. Наши воины уже израненные. Я замешкался и пропустил момент, когда один из легионеров надвинулся на меня. В нем не было хищной грации опытного воина. Словно бы набрали простых земных крестьян, вооружили и бросили в бой. Мое тело само ушло в сторону, разум все еще пытался найти нелогичность. Была она, была, чувствовал я, а заметить не мог. Моя рука сама выхватила шпагу и без лишних финтов в глубоком выпаде вонзила ее в горло бордовому. Низший, конечно, успел вскинуть щит, но было поздно. Ловкость высшего – с ней и опытные бойцы поспорить не могут, тем более какието новички. Сталь легко вошла в плоть. Но кровь не потекла, а смертельная рана не остановила моего противника. Широко размахнувшись, он ударил вновь, вкладывая в удар все тело. При этом щит был отведен вбок, и я увидел то, что под ним скрывалось. В груди моего противника торчал обломок гоплитского копья, еще две раны зияли на животе. Рваные края стальных пластин доспеха, плоть… на ней комья земли.
– Это мертвецы! – закричал я, уворачиваясь от меча.
– Сами видим, – огрызнулась Аркадия. Она рубилась рядом. Ее жезл был окутан огненным коконом и действовал эффективнее топора Бьярни. Только она могла себе позволить чтото говорить. Остальные берегли дыхание. Противники прибывали полноводной рекой. Они напрочь не желали умирать второй раз. Потеря конечностей их не смущала. Лишившись голов, они продолжали драться. Разрубленные по поясу, ползли вперед и хватали наших зубами за ноги. Это была смерть, самая верная.
Мой не желающий умирать легионер был лишь первой ласточкой. На меня навалились толпой, и мое изящное оружие оказалось против мертвых бесполезно. Только изза того, что шпагу сработал Агий, я продержался пару минут. Рубящие удары ею выходили не хуже, чем мечом. Другое дело, что вся моя техника была основана на колющих, в этом случае бесполезных. А потом из толпы врагов вынырнули двое вчерашних сапфирных рыцарей. Один бросился на меня, сам насадился на шпагу. Мы покатились по земле. Второй догнал нас, занося меч для удара. А я был беспомощен.
Но Бог хранил меня. Сапфирный вдруг превратился в две аккуратные половинки. Прямо перед моим носом свистнул знакомый топор. Я стряхнул с себя уже безрукое, безногое и безголовое тело.