Джейк искал спасения от своих мыслей в разговоре.
Она пожала плечами.
Не очень ясно помню. В самолете был врач, он дал мне транквилизатор, и с того момента я несколько месяцев жила как в тумане. Я сделала сотни телефонных звонков, использовала всех, кто способен был помочь мне. Даже поместила объявление в журнале наемников. Бак сказал, чтобы я не делала этого, но я визжала и орала на него, и сделала так, как сочла нужным.
Джейку хотелось обнять ее и никогда не выпускать из рук и не позволять никому, включая себя самого, причинять ей боль. Но он упустил свой шанс.
Потом мне сообщили, что они погибли, и весь мир стал серым. Так продолжалось до сих пор.
Глаза Сары обвиняюще смотрели на него. Даже пообещав себе, что больше не причинит ей боли, Джейк попытался защищаться. Он сунул руки в карманы. Да, он причинил ей боль, но он привез ей Николаса. Тед забрал ее сына, не он. Он не Тед.
Отчаяние побудило его к действию. Ему всегда было удобнее нападать.
Я сделал то, что считал правильным.
Она должна понять. Сара посмотрела на него полными слез глазами.
Ты до сих пор не понял, Джейк.
Он не позволит ей прогнать себя так легко.
Я вернул тебе сына. — Страх потерять ее спровоцировал гнев, а гнев преодолел осторожность. — И стоит мне протянуть руку, ты будешь моей.
Он схватил ее, притянул к себе.
Печальные, как осколки стекла на веранде, ее слова пронзили его.
Раньше, так было раньше. Все кончилось. Ты хочешь, ты берешь — не это мне нужно в жизни, Джейк. Мне нужна любовь.
Так помоги мне научиться.
Он должен пользоваться любым оружием. Джейк поцеловал ее в губы с такой страстью, которой и не подозревал в себе. Снова и снова он впитывал сладость ее рта, но не мог пробудить ответа. Прижав ее к сырым доскам киоска, он ласкал ее, гладил волосы, переливающиеся отблесками огней карусели, шептал жаркие слова любви, которых никогда не говорил раньше. Ничто не могло согреть ее мраморно-холодные губы. Ничто.
В последний раз он втянул мед ее рта. Господи! Проклятье!
Любовь больше этого, Джейк. — Сара отступила, даже не потрудившись вытереть губы. — Если бы ты любил меня, ты бы рассказал мне о Николасе. Ты бы не смог ждать так долго. Каждый раз, когда я приближалась к правде, ты лгал мне. Так ты понимаешь любовь, Джейк? Я — нет.
Может быть, я не понимаю вашей любви, мисс Симпсон. Мое определение склоняется к пылким поцелуям и долгим томительным ночам в постели.
Он рассвирепел от разочарования и боли. Как она могла отбросить то, что чувствовала в его руках? Он должен был найти способ убедить ее понять мотивы его поведения.