— Перестань! Перестань! — завизжала жена лейтенанта Шейскопфа и принялась колотить его по голове.
Йоссариан прикрылся рукой, а она лупила его в припадке бабьей ярости, пока он решительно не схватил ее за запястья.
— Какого черта ты так разволновалась? — спросил он недоуменно и, как бы извиняясь, добавил: — Я думал, ты не веришь в бога.
— Да, не верю, — всхлипнула она и разразилась бурным потоком слез. — Но бог, в которого я не верю, — он хороший, справедливый, милостивый. Он не такой низкий и глупый, как ты о нем говорил.
Йоссариан рассмеялся и выпустил ее руки.
— Давай не будем навязывать друг другу своих религиозных взглядов, — любезно предложил он. — Ты не верь в своего бога, я не буду верить в своего. По рукам?..
Это был самый бестолковый День благодарения в его жизни. Йоссариан с удовольствием вспоминал прошлогодний безмятежный двухнедельный карантин в госпитале. Правда, идиллия потом была нарушена: срок карантина истек, и ему снова напомнили, что он должен убираться вон и отправляться на войну. Услышав эту скверную новость, Йоссариан сел в постели и заорал:
— У меня все в глазах двоится!
В палате началось вавилонское столпотворение. Отовсюду сбежались специалисты и окружили его плотным кольцом. Носы самой разнообразной конфигурации склонились над ним так низко, что каждый квадратный дюйм его тела ощущал прохладные ветерки, вырывавшиеся из ноздрей господ специалистов. Врачи пускали ему в уши и глаза тоненькие лучики света, атаковали его колени и подошвы резиновыми молоточками и вибрирующими иглами, брали кровь из его вен и высоко поднимали первые попавшиеся под руку предметы, чтобы проверить его периферийное зрение.
Бригаду врачей возглавлял солидный, дотошный джентльмен, который поднял палец перед носом Йоссариана и требовательно спросил:
— Сколько пальцев вы видите?
— Два! — сказал Йоссариан.
— А сколько пальцев вы видите сейчас? — спросил врач, подняв два пальца.
— Два, — сказал Йоссариан.
— А сейчас? — спросил доктор и не показал ничего.
— Два, — сказал Йоссариан. Лицо врача расплылось в улыбке.
— Клянусь святым Иовом, он прав! — ликуя, объявил врач, — У него действительно все в глазах двоится.
Йоссариана отвезли на каталке в изолятор, где лежал солдат, у которого двоилось в глазах, а в палате объявили еще один карантин на две недели.
— У меня все в глазах двоится! — заорал, солдат, у которого все в глазах двоилось, когда вкатили Йоссариана.
— У меня все в глазах двоится! — заорал изо всех сил Йоссариан, подмигивая солдату.
— Стены! Стены! — заорал солдат. — Отодвиньте стены!