— Бросьте, майор! — взорвался Йоссариан. — Уж я то знаю, кто я такой.
— А я берусь это доказать с помощью официальных военных документов, — возразил майор. — Советую вам: уймитесь, пока не поздно. Сначала вы были Данбэром, теперь вы — Йоссариан, а потом заявите, что вы Вашингтон Ирвинг. Знаете, чем вы страдаете? У вас раздвоение личности, вот в чем ваша трагедия.
— Может, вы и правы, — дипломатично согласился Йоссариан.
— Я в этом уверен. У вас мания преследования в тяжелой форме. Вы считаете, что люди стараются причинить вам зло.
— Люди действительно стараются причинить мне зло.
— Вот видите! Вы не признаете авторитетов и не уважаете традиций. Вы — опасный и развращенный субъект, которого нужно поставить к стенке и расстрелять.
— Это вы серьезно?
— Вы — враг народа.
— Вы что — псих? — закричал Йоссариан.
— …Нет, я не псих! — яростно ревел Доббс в палате, воображая, что говорит приглушенным шепотом. — Я вам говорю, что Заморыш Джо сам их вчера видел, когда летал в Неаполь на черный рынок за кондиционерами для фирмы полковника Кэткарта. А в Неаполе — центр подготовки пополнений. Так вот там по пути домой собрались сотни пилотов, бомбардиров и стрелков. Ведь они выполнили всего только по сорок пять боевых заданий — и все. А несколько человек, награжденных «Пурпурными сердцами»[16] — и того меньше. В другие бомбардировочные полки из Штатов потоком вливаются пополнения. Правительство хочет, чтобы каждый военнослужащий, даже из административного состава, побывал хоть разок за океаном. Вы что, газет не читаете? Теперь-то уж мы обязаны его убить.
— Тебе осталось отлетать всего два задания, — урезонивал его Йоссариан вполголоса. — Почему бы тебе не попробовать выполнить норму?
— Двух боевых вылетов тоже вполне достаточно, чтобы сложить голову, — ответил Доббс дрожащим от возбуждения голосом. — Мы должны кокнуть его завтра утром, когда он будет возвращаться с фермы. У меня с собой пистолет.
Йоссариан вытаращил глаза от удивления, когда Доббс выхватил из кармана пистолет и помахал им в воздухе.
— Ты сошел с ума! — исступленно прошипел Йоссариан. — Спрячь! И не голоси, как идиот!
— А чего ты беспокоишься? — обиделся Доббс. — Нас никто не слышит.
— Эй, кончайте там! — прозвенел голос из дальнего угла палаты. — Не видите что ли, люди задремали.
— Это еще что за умник сыскался? — гаркнул в ответ Доббс, оборачиваясь на голос, стиснув кулаки, готовый к драке. Потом он круто повернулся к Йоссариану и, не успев выговорить ни слова, громоподобно чихнул шесть раз подряд, в интервалах раскачиваясь из стороны в сторону на гнущихся, будто резиновых, ногах. Веки его глаз покраснели. — Кого он из себя строит? — сердито вопрошал он, судорожно шмыгая и вытирая нос тыльной стороной здоровенной ладони. — Полицейского или еще кого?