Нет, она не может расплакаться перед ним!
— Что случилось?
Талии казалось, что голос Марка доносится откуда-то издалека. Она резко отвернулась, но он схватил ее за руку.
— Оставьте меня! Не трогайте!
— Не глупи.
Он усадил ее на кровать, сел рядом и вложил в руку белоснежный носовой платок. Потом неожиданно притянул ее ближе, и ее голова оказалась на его плече.
Талия рыдала и никак не могла остановиться, выплескивая на мужчину, рука которого стискивала ее плечи железным обручем, разочарование, неуверенность в себе и своем будущем, гнев и обиду.
Наконец запас слез иссяк, и Талия почувствовала пустоту там, где еще недавно все было заполнено болью. Но спустя какое-то время этот вакуум стал заполняться совсем другими, непонятными, незнакомыми ощущениями. Она вдруг почувствовала, как сильна и крепка рука, обнимавшая ее; как ритмично бьется сердце в груди, к которой она прижималась щекой. Ноздри защекотал запах чистого тела и легкий аромат туалетной воды…
Талия резко отстранилась и выпрямилась, и Марк сразу же отпустил ее.
— Извините меня, пожалуйста. Обычно я не веду себя так. Я поставила вас в неловкое положение…
— Напротив. Это я чувствую себя виноватым в том, что мое замечание о твоей сексуальной неискушенности спровоцировало эмоциональный взрыв. Но я, честно говоря, не понимаю почему. — Он помолчал, потом добавил: — Я думаю, что сохранить себя для настоящих, серьезных отношений не так уж плохо.
Не поднимая глаз от светлого ковра на полу, Талия пробормотала:
— Не все так думают.
Черт, кто тянул ее за язык!
— Милая, какой-то молодой идиот оскорбил тебя, когда ты сказала «нет»?
— Нет, все был не так. Он сказал… что предпочитает… более опытных девушек.
О нет! Не может быть, чтобы это была она, сидящая на кровати и рассказывающая Марку Бенедикту историю своей несостоявшейся любви.
— Поздравляю, милая. Ты убереглась от намного более трагичного разочарования.
— Но я люблю его.
Ее слова повисли в тишине. Талия посмотрела в лицо Марка и увидела морщинку, пролегшую по его лбу. Но когда он заговорил, тон его был мягким:
— Говорят, первой любовью нужно переболеть, как корью. Неприятно, зато вырабатывается стойкий иммунитет на всю жизнь. Однажды утром ты проснешься и удивишься — что ты нашла в этом горе-Казанове?
— Не называйте его так. Вы же ничего не знаете о нем… обо мне…
— Согласен, я его не знаю, да он мне и неинтересен. Но я знаю, что завтра утром многие девушки проснутся в чужих постелях и почувствуют себя использованными и разочарованными. И все, чего им захочется, — повернуть время вспять и оказаться на твоем месте. И чтобы все еще только должно было произойти. Представляешь, — мягко добавил он, — насколько большее горе ты бы испытывала, если бы он взял то, что ты предлагала, а потом все равно ушел?