Теперь пришла очередь Рэнда взбеситься. Он горячо уверял Самуэля Пармали, что между ним и Клэр не было ничего, кроме нескольких поцелуев. Когда отец потребовал у дочери ответа на вопрос, девственница ли она, Клэр промолчала.
Она ничего не сказала, опасаясь отцовского гнева и веря в силу любви. Клэр думала, что, как только Рэнд остынет, он поймет, что их брак, не важно по какой причине свершившийся, послан Провидением. Разве Рэнд не говорил, что рядом с ней он словно в раю? А разве от рая отказываются?
В тот же вечер призвали священника. Он совершил обряд внизу, в гостиной, едва пробило десять вечера. Никакого веселья, никакого свадебного атласного платья, пожеланий счастья, никаких гостей. Никого, кроме мрачного Салли. И как оказалось угодно Судьбе, не было и медового месяца.
Не успела завершиться церемония, как Рэнд Логан исчез. Он умчался из Глориеты от новоиспеченной жены той же ночью. Убежал не попрощавшись, не востребовав никаких прав мужа.
Клэр осталась с разбитым сердцем, одинокая в свою первую брачную ночь. О покинутой невесте, о ее скандальной, поспешной свадьбе заговорили на каждом углу. Скоропалительные свадьбы были редкостью в Пармали.
Она неустанно молилась, чтобы Рэнд Логан вернулся. Клэр не хотела поддаваться отчаянию, она не верила в безответную любовь.
Но он не вернулся.
И Клэр оказалась в жестокой западне. Кто она теперь? Ни жена, ни вдова. Продолжая любить Логана, она вынуждена была признать правду, которая о том и состояла, что ее предали. Он ни разу не написал ей. Клэр понятия не имела, где он, жив ли, мертв, вспоминает ли о ней?
Но время шло, недели складывались в месяцы, а месяцы в годы. Она поклялась забыть его…
Забыть его. Она пыталась. Бог видел, как упорно она пыталась это сделать. Она страдала невыносимо. Но постепенно научилась одолевать сердечную боль и продолжала жить, загоняя эту боль глубоко внутрь долгими часами тяжелой непрерывной работы. Но прежней Клэр она уже стать не могла. Салли объяснял это тем, что когда «самоуверенный наглый сукин сын удрал», часть огня в Клэр погасла. А ее отец… Что ж, по-своему он страдал вместе с ней.
— Черт бы побрал, тебя, Рэнд Логан, — хрипло прошептала Клэр, вцепившись в занавеску так крепко, что костяшки пальцев побелели. — Пошел ты к черту!
Человек же, ставший причиной такой злости Клэр, которая захлестнула ее, как сильная волна, в этот самый момент направлялся в город. Надвинув поглубже шляпу, он легонько придерживал вожжи, а лошадь галопом несла его через окутанные темнотой долины. Погрузившись в собственные мысли, Рэнд Логан вспоминал события не столь отдаленные во времени, — а стало быть, и менее болезненные, чем воспоминания Клэр.