Наверное, мягкая, как шелк… Если бы он осмелился, то зарылся бы руками… нет же! — лицом в эти темно-рыжие волны. И смог бы приблизиться к ней, как к женщине? Не умерев от страха?
На пару с Беллой.
Ох… Ему определенно хотелось спрятаться в этих волосах и разыскать путь к ее шее… прижаться поцелуем к горлу. Очень нежно.
А потом двинуться вверх и скользнуть губами по щеке. Если она позволит. Он не будет приближаться ко рту. Страшно представить, что она подумает, увидев в непосредственной близости его шрам и изуродованную губу. Кроме того, он и целоваться-то не умеет. Хозяйка и ее любовники предпочитали держаться подальше от его острых клыков. А в последующей жизни у него ни разу не возникало желания подобной близости с женщиной.
Белла перестала пить и подняла голову — проверить, все ли нормально.
Ее беспокойство больно ужалило самолюбие. Господи! Неужели же он настолько слаб, что не смог покормить женщину… Противно видеть, что Белла это понимает. Судя по ужасу, мелькнувшему у нее на лице несколько минут назад, она к тому же догадалась о том, что с ним проделывали в рабстве.
Зета затошнило от ее обеспокоенных глаз. К черту все сострадания и утешения! Он открыл было рот, но злость не выплеснулась наружу, застряв где-то в кишках.
— Все нормально, — прохрипел он. — Продолжай в том же духе.
Облегчение в ее взгляде Зет воспринял как очередной пинок.
И когда девушка снова начала пить, подумал: «Как я ненавижу все это».
Так, пора разобраться, что именно он ненавидит. Во-первых, мерзость в своей голове. Во-вторых… Но когда Белла сильнее прижалась к его руке губами, он почувствовал, что это ему нравится.
До тех пор, пока он не представил, что именно попадает ей в рот. Грязная… ржавая… зараженная… отвратная кровь. Почему Белла отвергла Фури? Идеал во всех отношениях. И предпочла сидеть рядом с ним на сыром, холодном полу и вылизывать клеймо раба. Какого черта?
Зетист закрыл глаза. Похоже, после всего, что ей довелось пережить, она решила, что не заслуживает лучшего. Лессер растоптал в ней чувство собственного достоинства.
Видит Бог, он порвет этого подонка на куски.
С глубоким вздохом Белла отпустила запястье и, закрыв глаза, прислонилась к стене. Мокрый халат облепил ноги, проявив линию соединения бедер и живота.
Гаденыш в штанах тревожно заворочался, и Зету захотелось отрезать его, на хрен.
Когда девушка встрепенулась, он был почти уверен, что сейчас начнется припадок или что-нибудь в этом духе от той гадости, что она проглотила.
— Как ты?
— Спасибо, — хрипло ответила она. — Спасибо, что ты позволил…