— Боже мой! — воскликнул он. — Джесси, дорогая, вы…
Она вздрогнула. Не послышалось ли ей? Герцог был так близко, и он обнимал ее. Дженис положила руки ему на грудь. Оба, не отрываясь, смотрели друг на друга. Шеффилд осторожно снял капюшон с ее головы.
— Джесси…
И в следующую секунду он уже целовал ее в губы. Вернее, они оба соединились в поцелуе, потому что Дженис стремилась к этому не меньше герцога.
До этого Дженис никогда не целовалась с мужчинами, ее опыт ограничивался неуклюжими поцелуйчиками со сверстниками, от которых хотелось только хихикать. Разница была потрясающей. Поцелуй герцога разжигал в ней неведомые страсти. В ней пробуждалось желание, голова кружилась, пол уходил из-под ног. Когда Шеффилд оторвался от нее, Дженис открыла глаза, не понимая, где она. А он, с трудом переведя дыхание, сказал:
— Я мечтал об этом с тех пор, как впервые увидел тебя тогда вечером. Ты так прекрасна. А сейчас… Но я, наверное, должен извиниться?
Дженис следовало сказать «да», но она забыла о том, что надо соблюдать какие-то приличия. Не отрывая от него глаз, она прошептала:
— Нет, конечно нет.
Шеффилд осыпал поцелуями ее лоб, глаза, щеки… Прильнув к нему и чувствуя напряжение его тела, Дженис прошептала:
— Я потеряла всякий стыд, но, ради Бога, не надо извиняться, Стоун.
Герцог еще раз сжал ее в своих объятиях и осторожно отстранился. Он пытался совладать с собой.
— Я совсем сошел с ума, — сказал он неожиданно. — Кто угодно может зайти… А у меня в голове только одно — взять тебя прямо тут.
Дженис залилась краской, но не из-за того, что он не скрывал от нее своего желания. Она вдруг поняла, что хочет того же. И это поразило ее.
Шеффилд спросил:
— То, что я сказал, неприятно тебе?
— Нет, — пробормотала Дженис, — а может, да… Впрочем, не знаю, не понимаю…
Черты его разгладились. Он взял ее пылающее лицо в свои руки.
— Бедная моя… — сказал он нежно. — Как я мог воспользоваться твоей беззащитностью!
— Да? — спросила Дженис. — А если я сама хочу этого?
Шеффилд застыл, пораженный. Затем осторожно привел в порядок ее волосы, надел на голову капюшон и взял Дженис за руку. Он явно принял какое-то решение.
— Пойдем, — сказал он. — Нам надо вернуться в дом.
— Надо? — переспросила с сожалением Дженис.
— Да, — прозвучал резкий ответ. — Надо, пока я не забыл, что ты — леди.
Они вышли во двор. И впервые Дженис засомневалась: быть леди — это преимущество или недостаток?