Добравшись до своей квартиры, Марион прошла в кухню и налила себе чашку крепкого черного кофе. Она готова была расплакаться. Неужели все будет так отвратительно? Всегда дождь и косые взгляды сослуживцев? Они ненавидят ее. Как это ужасно! Не надо было идти сюда работать.
Зазвонил телефон. От неожиданности Марион чуть не подпрыгнула. Потянувшись, она взяла трубку.
— Слушаю.
— Марион? — спросил теплый, уверенный и очень знакомый голос, и у нее сразу повеселело на душе.
— Джозеф? — Глаза девушки засияли. — О, Джозеф, спасибо, что позвонил. Мне до смерти хотелось с тобой поговорить! Где ты сейчас?
— В Лондоне, — прозвучал ответ, и Марион ахнула.
— Но я считала, что ты в Греции.
— Появились срочные дела.
Она уловила странную нотку в его голосе и нахмурила брови.
— Что-нибудь неприятное?
— Ничего такого, о чем тебе следовало бы беспокоиться, — скороговоркой произнес Джозеф. — Просто бизнес. Мы здесь дня на два. Как насчет ужина сегодня?
— С радостью! — воскликнула Марион.
— Тогда заезжаю за тобой через полчаса.
Надо было спешить, чтобы успеть собраться. Она надела темно-коричневое шелковое платье, сделала прическу, надушилась дорогими французскими духами. Джозеф приехал в тот самый момент, когда девушка, глядя в зеркало, проверяла, все ли в порядке. Он звонил в дверь, оставив такси дожидаться у подъезда.
Она открыла, и на миг оба почувствовали себя неуверенно, увидев друг друга в непривычной обстановке. Затем Джозеф ласково улыбнулся и поцеловал ее в губы. Марион так обрадовалась при виде его милой улыбки, что бросилась ему на шею и охотно ответила на поцелуй. Он поднял голову, и она заглянула ему в глаза. Никогда прежде Марион не целовала его таким образом.
Джозеф не произнес ни слова, только обнял ее, и они побежали к такси.
— Ну как твой первый день на работе? — спросил он, когда машина тронулась сквозь потоки дождя.
Это была безопасная, нейтральная тема, да и между ними пока еще не установилась атмосфера непринужденности и легкости, какая существовала в Монако до того, как Джозеф попросил ее руки. Поэтому Марион охотно поддержала разговор.
— О, сплошной ужас. Я пальцем о палец не ударила. Никто не пришел посмотреть на меня, за исключением главного администратора. Мне буквально нечего было делать, я проскучала целый день. Телефон ни разу не зазвонил. Старший клерк был до отвращения подобострастен, так как смертельно боится моего отца. У меня такое впечатление, что я возненавижу эту работу или умру от тоски.
— Подожди, пока не случится что-то экстраординарное — потонет судно, пострадает какой-либо человек, сгорит что-нибудь ценное… — серьезным тоном сказал Джозеф. — Мне не довелось работать в сфере связей с общественностью, но я твердо выучил одну истину на кораблях всегда что-то происходит. Особенно в торговом флоте. Даже грузы способны вести себя с дьявольским коварством. А если дела дрянь, всегда норовят обвинить пароходную компанию. Вот тогда твой телефон зазвонит, и ты весь день будешь по горло занята делами, беседуя с представителями печати и пытаясь свести до минимума ущерб, нанесенный твоей компании. И ты возмечтаешь: хотя бы чуть-чуть тишины и покоя!