Джейн теперь почти не видела Стивена. Спал он в комнате для гостей и уходил на работу прежде, чем она встанет. Трудно было это принять, она так привыкла спать с ним. И теперь часто не могла уснуть.
У нее пропал аппетит, но она заставляла себя есть из-за ребенка. Ко всему прочему, ее стала мучить тошнота.
Ей было очень тяжко, но она преисполнилась решимости все выдержать. Она и не знала, что бывает такое одиночество, пока Стивен не исключил ее из своей жизни. Он приходил домой поздно, очевидно, ужиная где-нибудь по дороге, и закрывался в кабинете. Если они случайно встречались в доме, он бывал неизменно вежлив, но холоден. Она терпела все.
Лишь один раз Джейн попыталась пробиться сквозь возведенную им стену. По воскресеньям Стивен обычно отдыхал, он никогда не приносил работу домой, и они занимались чем-нибудь вместе.
Конечно, так не могло теперь продолжаться, но не может же он на весь день закрываться в кабинете. Незачем было напоминать ей, она и так знала, что само ее имя для него отвратительно. В то же время его поведение заботило ее. Пусть наказывает ее, но так ведь он и сам может заболеть. Именно беспокойство за него и заставило ее как-то вечером зайти к нему в кабинет.
Когда он поднял взгляд, она заметила усталые складки вокруг глаз, и сердце у нее сжалось.
— Ты слишком много работаешь, Стив. По телевизору показывают документальный фильм, мне кажется — это интересно. Почему бы тебе не пойти посмотреть, а? — с надеждой предложила она. Если бы он хоть чуть-чуть поддался, может, они смогли бы спокойно все обсудить.
— У меня слишком много дел, — отрезал он, возвращаясь к своим чертежам.
Глаза Джейн жгли слезы.
— Неужели тебе так трудно посидеть со мной немного? Мне так тебя не хватает, — дрожащим голосом промолвила она.
— Не помню, чтобы в нашем брачном обряде были обещания развлекать тебя, — ответил Стивен, не глядя на нее.
— Хотя бы отдохни, я так за тебя волнуюсь.
Он заглянул в большой справочник.
— Незачем. Я снимаю с тебя всякую ответственность за мое здоровье.
Джейн затрясло от гнева.
— Только не говори мне, что я не имею права волноваться за тебя!
Он поднял глаза.
— А я думал, ты и не захочешь.
— Ах вот как? Ну и как долго это будет продолжаться?
Лицо Стивена окаменело.
— Я объяснил тебе, как все будет, и ты приняла мои условия, решив остаться. Если моих денег тебе недостаточно для того, чтобы было весело, это твоя проблема. Извини, но я бы хотел продолжить работу, — закончил он. Изнывая от бессильного гнева, она вышла и захлопнула дверь.
Больше она не пыталась. У нее, оказывается, еще сохранились остатки гордости.