Я неохотно кивнула. Может, Лорен права?
— Вот и хорошо. Но если окажется, что он тебе изменяет, — продолжала Лорен с ободряющей улыбкой, — по крайней мере можешь утешиться мыслью, что вела себя с достоинством и не устраивала истерик, прежде чем что-то смогла доказать.
Глава 16 Зависть в рождественских открытках
В этом декабре всякий открывавший рождественскую открытку от Валери и Томми Гервалт думал о чем угодно, только не о Рождестве. Валери подняла искусство поздравлений на почти недосягаемую высоту. С фотографии на первой странице открытки улыбалась ее трехлетняя дочь Селеста в светло-голубом твидовом пальтишке от Эмили Джейн того фасона, которые продаются исключительно в лондонском «Харродз», сером беретике и черных ботинках на шнурках, выглядевших так, словно были взяты прямо из гардероба спектакля «Маленький домик в прериях». Селеста стояла рядом с рассыльным в шапочке-таблетке на ступеньках крыльца отеля «Ритц» на Вандомской площади. Под снимком была надпись: «Селеста-Пари- Кутюр-Лето».
— Этот несчастный ребенок — настоящий гоблин, — хмыкнул Хантер, увидев открытку.
Мы завтракали вместе утром после его возвращения из Европы и развлекались, распечатывая гору открыток, прибывших сегодня.
— Валери — превосходный пример беспрепятственного подъема по социальной лестнице, — объявил он.
— Открой, — попросила я Хантера, протягивая ярко-красный конверт. — А я возьму эту.
— О Господи, — протянул Хантер, вручив мне только что вынутую из конверта открытку рождественское поздравление от Саломеи. На ней была она сама, сияющая и прекрасная, в подвенечном платье от Кристиана Лакруа, Очевидно, она попросила «фотошопом» удалить с фото бывшего мужа и священника. Внутри шрифтом в стиле граффити было напечатано несколько слов:
Счастливых праздников!
С любовью.
Я, я и я.
Повертев в руках открытку, я открыла свой конверт. Послание оказалось почти таким же безупречным, как и открытка от Валери. Это была София с пятью сестрами (все, естественно, двойники Гвинет Пэлтроу), махавших руками из кузова грузовика шестидесятых годов, где-то в Колорадо.
— Как мило! — проронила я. — Они такие красивые.
— Никого нет красивее моей жены, — объявил Хантер, с нежностью глядя на меня.
Его возвращение прошлым вечером не было (нужно сказать, я приложила усилие, чтобы так и вышло с моей стороны) омрачено и тенью сомнения, зароненного в мою душу Лорен. Ну и что, если София посылает богемно-гламурные рождественские открытки? Это еще ничего не значит.
Я решила преисполниться оптимизма и дожидаться кулона. Хантер, вне всякого сомнения, подарит его мне на Рождество.