Финенко знал, кто такой Кондрат, был удивлен его появлению на Сечи и спросил:
— Ты народ баламутишь и раду созываешь?
— Да. Хочу братьям-казакам слово сказать.
— А чего ко мне не зашел?
— Тороплюсь. Время поджимает.
— Что же, раз имеешь что сказать, говори.
Увидев Кондрата, многие сечевые казаки разразились приветственными криками. Немало людей помнило его по штурму Азова и некогда ходило в его сотнях. Булавин выступил вперед и громким голосом повел свою речь:
— Панове запорожцы! Кто не знает, то зовут меня Кондратий Булавин. А прибыл я к вам от всего Тихого Дона, — Булавин снял с головы папаху, чинно во все стороны поклонился и продолжил: — Всему славному низовому казачеству бью челом. Прошу вас всех атаманов-молодцов встать с нами заодно, за славу нашу казацкую, за вольности и свободу. Нет нашей мочи. Претерпеваем обиды от царевых людишек. Не можем более укрывать у себя беглый люд и свободы лишаемся. А за нами ваш черед придет, товарищи. Идут на Дон каратели царские, и мы их разобьем. Однако это война с царем Петром Романовым, и скажу, как есть, самим нам, свою волю не отстоять. Потому, мы просим у вас, браты запорожцы: пушки, людей, коней и припасы. Пока еще есть сила за нами, отобьем царевых воевод, да сами на Москву пойдем. Видно, что позабыли цари, как мы их на престол сажали и снимали. Пора бы и напомнить.
Когда Булавин закончил говорить, казаки разразились приветственными криками:
— Станем заодно с донцами! Слава атаману Кондрату!
— Любо!
— Бери пушки!
— На Москву!
— Не дадим вольных казаков в обиду!
— Поможем братам!
Кошевой атаман поднял булаву и остановил выкрики:
— Не можем мы сейчас на помощь к донцам отправиться. Клятву мы царю давали, что мир не порушим, так негоже ее нарушать. На Сечи останемся.
Но тут Костины подручники из сиромашных закричали пуще прежнего и заглушили голос Финенко:
— Врешь!
— Уходи с кошевых!
— Собака! Разъелся на казацких хлебах!
— Пошел прочь, изменник! Променял братство казацкое на рубли московские!
— Отдай булаву, другого атамана изберем!
Кошевой атаман скинул свою шапку на пыльную землю, положил на нее булаву, поклонился всему кругу и молча отошел в сторонку. Возражать сечевикам было бессмысленно и просто опасно для жизни. Поэтому, отдал булаву и уходи подобру-поздорову. Окажешься правым, то через годик-другой снова кошевым станешь, а пока не перечь и прими решение рады.
Старейшины казацкие, которым от Кондрата, заранее, было многое обещано, на изгнание кошевого промолчали, не остановили сиромашных, а некоторые так и поддержали решение рядовых сечевиков: