– Маруся, отнеси матери чай!
Девочка, которая то ли боялась отца, то ли была превосходно воспитана, тут же вскочила, сделала чай и, осторожно сжимая чашку обеими руками, потрусила в сторону дома. Лада налегла на свой бутерброд, надеясь поскорее выскользнуть из-за стола. Ну почему этот полноватый дядечка так пугал ее? Пал Палыч поднял голову, глянул на девушку в упор из-под набрякших век.
– Что, обязательно сегодня уезжать? – спросил он.
– Да! – перепугалась Лада. – Обязательно!
– Очень жаль, – вздохнул хозяин. – Я надеялся, ты окажешь мне ответную услугу.
Лада сидела не шевелясь, словно загипнотизированная, и крепко сжимала зубы. Она даже знать не хотела, о какой услуге идет речь. Но мужчину ее молчание не смутило.
– Понимаешь, моя жена заболела, – сказал он. – Я собираюсь сегодня везти ее к врачу. А это морока на весь день, учитывая, что я даже не знаю, к кому в этом городке обратиться с такой проблемой. Я рассчитывал, что ты поживешь здесь еще денек, а заодно присмотришь за Маруськой. Не хочется таскать ее по больницам.
– А… что с вашей женой? – спросила Лада.
Хозяин некоторое время молчал, словно обдумывая ответ, лицо его мрачнело.
– Какое-то нервное заболевание, – произнес он с брезгливой гримасой. – В твоем юном возрасте такого не случается. В общем, страхи, приступы тревоги и прочая дичь. На новом месте – обязательно обострение.
Он досадливо крякнул и впился зубами в очередной бутерброд. А у Лады сразу отлегло на душе. Она поняла причину ночной тревоги. Видно, женщина давно больна и постепенно сводит с ума свою впечатлительную дочку. А значит, никакая реальная опасность обитателям этого дома не грозит.
Увидела она и выгоды сложившейся ситуации. Можно целый день пожить на даче без хозяев (девчонка не в счет) и оттянуть встречу с братьями и теткой.
– Ладно, – сказала девушка и громко вздохнула, желая подчеркнуть значительность своей жертвы. – Я побуду с Марусей.
Хозяин не стал рассыпаться в благодарностях, только коротко глянул на девушку, кивнул головой:
– Благодарю.
Через полчаса хозяин с женой уже грузились в машину. Женщина на Ладу даже не взглянула. Впрочем, и на дочь, вьюнком снующую вокруг машины, она не обращала никакого внимания. Лицо ее за ночь приобрело какой-то неживой оттенок, глаза провалились. Губы беспрестанно шевелились, как будто она вела сама с собой нескончаемый диалог. Лада подумала, что, пожалуй, первый же встречный психиатр немедленно упечет ее в больницу.
Хозяин уже сел за руль, но, что-то вспомнив, снова вышел, торопливо приблизился к девушке.