убит, — сказала я.
— Я был ее орудием и ее генералом. Я выполнял ее приказы.
Я знала его лицо и знала, что не только темные очки не давали мне
сейчас прочитать выражение его глаз. Он мог сделать свое лицо ничего не
выражающим. Слишком много лет он провел около безумной королевы,
где неверный взгляд в неподходящий момент мог отправить в Зал
Смертности, зал пытки. Пытка могла длиться для бессмертного очень
долго, особенно если быстро исцеляешься.
— Когда-то я был низшим фейри, Мередит, — сказал Холод. Он был Джеком
Фростом, и превратился в Смертельного Холода, в буквальном смысле,
благодаря человеческой вере и необходимости быть более сильным,
чтобы защитить женщину, которую он любил. Но когда-то он был просто
маленьком Джекки Инеем, просто одиноким мальчиком, порождением
зимы. Женщина, для которой он изменил себя полностью, была в могиле
уже столетия, а теперь он любил меня — единственную стареющую,
смертную сидхе из существовавших когда-то королевских особ. Бедный
Холод, могло показаться, что он не любил людей, которые могут прожить
дольше, чем он.
— Я знаю, что ты не всегда был сидхе.
— Но я помню, когда он для меня был Мраком, и я боялся его так же, как и
другие. Теперь он мой самый лучший друг и мой капитан, потому что
тот, другой Дойл, был за столетия до твоего рождения.
Я смотрела на его лицо, и даже вокруг его темных очков можно было
увидеть мягкость — частичку мягкости, которую он только позволил мне
увидеть за прошедшие несколько недель. Я поняла, что как и сейчас, в
сражениях Дойл будет стоять за его спиной и наоборот. Он отвлек меня от
моего гнева, поставил себя на его пути, словно я была клинком, от
которого следует спасать.
Я протянула ему руку, и он взял ее. Я перестала вытягивать свою руку
у Дойла и просто держала их обоих.
— Ты прав. Вы оба правы. Я знала историю Дойла прежде, чем он пришел
ко мне. Позвольте мне пробовать еще раз. — Я смотрела на Дойла, все еще
удерживая руку Холода. — Ты не предлагаешь проверить нашу теорию на
случайном фейри?
— Нет, но если честно, у меня нет другого способа проверки.
Я подумала и затем покачала головой.
— У меня тоже.
— Тогда, что нам нужно сделать? — Спросил Холод.
— Мы предупредим фей-крошек, а затем пойдем на пляж.
— Я думал, наш выходной закончился, — сказал Дойл.
— Когда ты не в силах ничего изменить, то просто продолжаешь свой день.
Кроме того, все ждут нас на пляже. Мы можем поговорить об этой
проблеме там так же, как и дома. Почему бы не позволить некоторым из
нас наслаждаться песком и водой, в то время как остальные обсуждают
убийство бессмертных