?
— Очень практично, — сказал Дойл.
Я кивнула.
— Мы заедем в чайный магазин Фэеля по пути к пляжу.
— Фэель не по пути к пляжу, — заметил Дойл.
— Нет, но если мы обмолвимся там о феях-крошках, то новости разлетятся.
— Мы могли бы все рассказать Гилде, Крестной матери фей, — сказал Холод.
— Нет, она могла бы придержать эту информацию себе, а потом обвинить
меня в том, что я не предупредила фей-крошек, потому что слишком много
о себе думаю.
— Ты действительно думаешь, что она ненавидит тебя больше, чем она
любит своих людей? — Спросил Холод.
— Она правила среди изгнанников фейри в Лос-Анджелесе. Низшие фейри
обращались к ней, чтобы уладить споры. Теперь они приходят ко мне.
— Не все, — сказал Холод.
— Нет, но достаточно, чтобы она думала, что я пытаюсь отобрать у нее
бизнес.
— Нам не нужен ее бизнес, даже часть, легального или нелегального, — сказал
Дойл.
— Когда-то она была человеком, Дойл. Это делает ее небезопасной.
— Ее сила не дает ей чувствовать себя человеком, — сказал Холод и
вздрогнул.
Я изучила его лицо.
— Тебе она не нравится.
— А тебе?
— Нет. — Сказала я, покачав головой.
— Всегда что-то искривляется в умах и телах людей, которых коснулась
дикая магия волшебной страны, — сказал Дойл.
— Она получила возможность исполнить свое желание, — сказала я, — и она
пожелала стать Крестной для фей, потому что не понимала, что у нас не
существует такого.
— Она превратила себя во власть, с которой будут считаться в этом городе,
— сказал Дойл.
— Ты проверял ее, не так ли?
— Она открыто угрожала тебе, если ты продолжишь пытаться
переманивать ее людей. Я изучал крепость потенциального врага.
— И? — Спросила я.
— Она должна нас бояться, — сказал он, и его голос был похож на тот, когда
он был только оружием, а не человеком для меня.
— Мы зайдем к Фэелю, а потом обсудим, что делать с Крестной. Если мы
скажем ей, а она никого не предупредит, то мы сможем сказать, что ее
больше заботит ревность ко мне, чем ее собственные люди.
— Хитро, — сказал Дойл.
— Безжалостно, — сказал Холод.
— Это было бы безжалостно, если бы я не предупредила фей-крошек по
другим каналам. Я не буду рисковать жизнями других ради дурацкой
игры во власть.
— Для нее это не дурацкая игра, Мередит, — сказал Дойл. — Это вся власть,
которую она когда-либо имела, или когда-либо будет иметь. Люди делают
ужасные вещи, чтобы удержать полученную власть.
— Она действительно опасна для нас?
— В прямом нападении нет, но если она будет действовать хитростью и
обманом, тогда ее поддержат те, кто был лоялен к ней и ненавидит сидхе.
— Тогда нужно следить за ними.
— Мы уже следим,