,
немного темнеемоего. Ее развивались по плечам светло-русыми волнами. Она могла
поместиться в моей руке, она была крошечной даже по меркам
фей-крошек.
Мужчина, пытающийся ее успокоить, был партнером Роберта, Эриком,
его рост был пять футов восемь дюймов, он был худым, аккуратно одетым,
загорелым, и красивым в своем роде. Они были парой больше десяти лет.
Перед Эриком последней любовью в жизни Роберта была женщина,
которой он был предан, пока она не умерла в возрасте около восьмидесяти
лет. Я думала, что для Роберта было храбрым опять полюбить человека
так скоро.
— Сладкая горечь, мы обещали не говорить всем, но ты прилетела сюда,
истерично бормоча. Ты думал, что никто ничего не расскажет? Тебе
повезло, что здесь сейчас принцесса и ее мужчины, а не полиция. — Резко
проговорил Роберт.
Она бросилась на него, сжав крошечные руки в кулачки, ее глаза
сверкали гневом. Она ударила его. Можно подумать, что что-то размером
с куклу Барби не может обладать такой мощью, но это ошибка.
Она ударила его, и я, стоя за его спиной, почувствовала волну энергии,
которая опережала и окружала ее кулачки, как маленький взрыв. Роберт
взлетел в воздух и начал заваливаться на меня. Дойл в мгновение
оказался на его пути, заслонив меня собой. Холод дернул меня с места, и
они упали на пол.
Сладкая Горечь повернулась к нам, и я увидела рябь силы вокруг нее,
как парение в жаркий летний день. Ее волосы бледным ореолом окружали
ее лицо, поднятые ветром ее собственной силы. Это магия, которая
поддерживала существование маленького живого организма без
необходимости есть каждый день пищу, превышающую по массе
собственную массу тела, как у колибри или у землеройки.
— Не спеши, — сказал Холод. Его кожа отдавала холодом рядом с моей, его
магия покалывала кожу холодом зимы. Гламор, которым я скрывала нас,
слетел, отчасти потому что удержать его с приливом магии было труднее,
отчасти потому что я надеялась, что это поможет привести фею-крошку в
чувство.
Ее крылья замерли, и этого мгновения хватило, чтобы увидеть
кристальные крылья стрекозы на ее крошечном теле, поскольку она
нырнула вниз, как человек спотыкается на кочке. Она упала почти до
пола, прежде чем она поймала себя и поднялась на уровень глаз Холода и
Дойла. Она повернулась боком, чтобы видеть их обоих. Ее энергия
успокаивалась вокруг нее, пока она колебалась.
Она исполнила в воздухе неуклюжий реверанс.
— Если ты скрываешь себя гламором, Принцесса, тогда как фейри должны
знать, что им делать?
Я начала выбираться из объятия Холода, но он удержал меня в руках,
так что пришлось говорить из