Он постучал в парадную дверь. Никто не ответил. Может, никого нет дома. В окнах второго этажа горит свет. И слышна тихая музыка Чарли Паркера. Может, свет горит у ее соседки? Во всяком случае, попытаться стоит. Через несколько дней они вылетают в Голландию, но он не может вернуться к работе, не выяснив отношения.
Необходимо расставить все точки над «i».
Он обошел дом с тыла. Было тихо, лишь шелестела листва эвкалиптов. Мелкие насекомые и прочие ночные создания то возникали, то исчезали, не подозревая о его присутствии.
Внезапно ночную тишину прервал резкий металлический лязг. Завернув за угол террасы, Дерек увидел старомодную качалку. Такая же стояла на террасе дома его дяди Неда. На качалке сидела Трейси с бутылкой пива в руке и слушала завораживающие звуки саксофона Паркера.
Он стоял и просто любовался ею, пока не заметил, что лицо у нее в слезах.
– Зачем ты здесь? – Голос был тихий, хриплый. Она поднесла бутылку к губам и отпила большой глоток.
Он сделал шаг вперед и положил руку на перила.
– Хотел посмотреть, как ты. И извиниться.
Она ничего не ответила.
– Наверное, я пришел не вовремя. Сейчас уйду, поговорим завтра.
– Не уходи! – В голосе Трейси не слышалось ни резкости, ни насмешки. Она подняла на него глаза – глубокие озера одиночества и отчаяния.
Он поднялся на террасу и встал рядом с ней.
– Пива хочешь? – Она вяло помахала бутылкой.
Дерек понял, что Трейси уже успела как следует выпить. Когда она снова потянулась к бутылке, он решительно перехватил ее руку. Пальцы у нее были холодными, и он крепко сжал их, чтобы согреть. Она дрожит, понял он, хотя вечер теплый. Она дрожит не от холода.
– Должно быть, нелегко тебе пришлось.
– Да, как всегда. – У нее сел голос, и она подняла лицо к небу. – Мне все время казалось, что со временем будет легче, понимаешь? Что постепенно боль уйдет и, может быть, в один прекрасный день останется лишь светлая печаль. – Она судорожно вздохнула. – Но легче почему-то не становится.
Дерек одним прыжком подскочил к ней и взял ее на руки. Трейси уткнулась ему в плечо и зарыдала. Он крепко обхватил ее и нежно прижал к себе, словно она была драгоценностью, которую необходимо прятать от всего мира. Потом осторожно опустился на диванчик и стал тихонько раскачиваться, произнося что-то бессмысленное и утешительное.
Шло время, а он все смотрел на мерцающие вдали огоньки, отчего-то похожие на искорки пламени.
Трейси всхлипнула.
Он поцеловал ее в макушку.
– Извини за все, что я наговорил тебе вчера.
Я не понимал, что происходит.
– Зачем ты так? Зачем?
– Я не хотел тебя обидеть.