– – Ну, если он всё это устроил только чтобы тебе помочь, то, можно сказать, у него получилось. Не забудь поздравить на досуге.
Азамат усмехается и смотрит на меня счастливыми влюблёнными глазами. Это сразу воскрешает в моей памяти предположения насчёт брачной ночи. Надо уж сразу всё до конца разъяснить, чтобы и тут не осталось межкультурных недомолвок...
– – Азамат. Что мы собираемся делать дальше?
– – М-м... в каком масштабе? – – улыбается он.
– – Ну, покрупнее, чем состаримся и умрём, но помельче, чем пойдём завтракать.
– – Хм. У меня ближайшие планы – – это долететь до Гарнета и произвести ревизию экипажа.
– – Нет, а... на личном фронте? – – вижу полное непонимание. – – Я хочу сказать, ведь есть вещи, которые положено или не положено делать женатым людям. И я сильно подозреваю, что они у нас разные...
– – Лиза, делайте, что хотите, я не вправе вас ограничивать, – – отмахивается от меня в священном ужасе. М-да, я чувствую, тут предстоит большая педагогическая работа...
– – Ладно, тогда я пока предлагаю отвести одну из кают мне под кабинет, чтобы я могла там нормально разложить свои причиндалы и поддерживать стерильность. И лучше, чтобы это была одна из соседних кают с моей, чтобы недалеко бежать, если что.
Он вдумчиво кивает, делая заметки в уме. Потом вдруг смотрит на меня с сомнением:
– – Лиза, а вы уверены, что по-прежнему хотите работать? То есть у вас ведь нет такой необходимости, я способен вас содержать...
– – Ещё чего! – – возмущаюсь я. Содержать он меня собрался! – – Я замуж вышла, чтобы эту работу получить, а не наоборот! Даже не думай. Будешь платить, как в контракте стоит, и точка.
Он несколько секунд переваривает мою реакцию с неуверенной улыбкой.
– – Ну хорошо, – – наконец медленно произносит он. – – Но вы позволите хотя бы иногда дарить вам подарки?
Теперь уже я поднимаю брови и пожимаю плечами:
– – Ну конечно, если тебе хочется.
Он вздыхает с облегчением. Ой, чует моё сердце, что-то тут не так.
Мы с Азаматом ещё некоторое время говорим ни о чём – – у нас это вообще хорошо получается, – – а потом у меня начинает совершенно неприлично урчать в голодном животе.
– – Вы можете снять хом, – – говорит Азамат, вставая.
Очевидно, он имеет в виду эту тяжеленную блямбу на цепочке. Да уж, я очень надеюсь, что её не придётся таскать на себе всё время. Я, сдерживая неучтивую поспешность, снимаю с себя железяку и вешаю на спинку кровати. Она поблёскивает серебристенько. Азамат, впрочем, в своей остаётся, так что я чувствую себя немного неловко.