— Очень вовремя подоспела какая-то его бабенка, и наша старушка Сова сама покинула поле боя. Вот так-то, крошка!
Но крошка еще раз высказала сомнения по поводу иллюзорности замка, ведь даже если замок существует, то у него наверняка есть хозяин или в нем находится музей.
— И очень хорошо, это будет потрясающий судебный процесс! — восторженно сказал Зигрено, ласково гладя лежащую на его костлявой груди головку Кики. — Репортеры, газетчики, телевидение, интервью! Мы сделаемся сверхпопулярными, а популярность — самый ценный капитал.
— Не мы, а ты и твоя Сова.
— Клянусь, как только замок материализуется, никакой Совы не будет и в помине. И только крошка Кики сумеет развеять скорбь безутешного вдовца. А пока не нужно, чтобы нас видели вместе. — Он заботливо натянул на нее одеяло. — Почему ты до сих пор сомневаешься во мне? Я же сумел составить завещание твоего шефа таким образом, что после его смерти все капиталы получила ты, а его деткам не досталось ни су.
Глава 47, в которой Леон просит Жаннет отстать
— Жаннет, отстань! Сколько можно? Дай мне поспать!
Леон проснулся оттого, что кто-то целовал и лизал его лицо. Какая же дрянь, все-таки напоила меня до бесчувствия и уложила с собой, раздраженно подумал он, отпихивая назойливую любовницу, но она почему-то оказалась в шубе и ласково сказала: “Ррра! ”, обдав его запахом псины. Леон потер глаза и зажмурился от неожиданно яркого солнечного света.
Он лежал на телеге, а Трюфо, встав передними лапами на ее край, тянул к нему морду с высунутым языком. Рядом с Леоном, тихонечко присвистывая, похрапывал папаша Пешо. Кузина, добросовестно доставившая телегу к родному двору, смирно стояла в калитке и старательно ощипывала всю зелень с кустов, куда могла дотянуться.
— Проснулся, сынок? Славный денек, ни облачка, — неожиданно бодро произнес папаша Пешо. — Ох и погуляли вчера! — Он уселся на телеге и полез в карман за трубочкой.
— Да уж. — Леон попытался тоже приподняться и сесть. Но вдруг его замутило, перед глазами поплыли пятна, а от привкуса во рту чуть не вывернуло наизнанку. Пожалуй, он не надирался так со студенческой скамьи. И Леон снова повалился на спину.
Пешо выпустил из трубки голубоватый вонючий дымок и сочувственно поинтересовался:
— Встать не можешь? Ты лежи, я тебе сейчас стаканчик полечиться принесу. Выпрягу Кузину, напою, курам, скотине корму задам, а ты отдыхай, мы потом с тобой телегу через ворота закатим. Слышь, скотина голодная ревет, эк я с тобой до солнца заспался…
Старик слез с телеги и засуетился, распрягая Кузину.