Нет. Не может быть. Зак пристально вгляделся в лицо Моники, которая теперь тяжело дышала в забытьи. Ее руки сжимали и разжимали одеяло. Неужели побои собственного отца обрекли Николь на тюрьму из тишины, в которой она жила?
Ярость вытолкнула Зака из комнаты. Он должен это выяснить, чего бы ему это ни стоило. И когда он узнает ответ, мерзавец нигде не укроется от его гнева.
Он сделал несколько успокаивающих вдохов, прежде чем его пальцы перестали дрожать, и набрал номер телефона доктора Кунца. Доктор подъехал через двадцать минут, вместе с ним в машине сидела Карла Романова.
Осмотрев Монику, доктор сложил свой стетоскоп, поднял очки на лоб и объявил:
— Грипп. Как можно больше жидкости, аспирин и холодные компрессы.
Он похлопал Аду по плечу.
— Вы знаете, какой должен быть режим.
— Но она бредила, — настаивал Зак, когда доктор вышел в коридор. Ему казалось, что доктор недостаточно серьезно отнесся к болезни. — Разве вас это не беспокоит?
— Не очень. Дня через два она выздоровеет. Вы хотите, чтобы я взглянул на ребенка?
Зак помотал головой.
— Лучше не надо. Уж не знаю как, но Ада сумела уложить ее спать.
— Ада свое дело знает.
— Еще бы…
Он гадал, что же маленькая девочка думает о болезни матери. Не винит ли она его в этом?
Они стояли внизу, у входной двери. Доктор как-то очень неуклюже похлопал его по спине:
— Вы знаете, я еще не завтракал.
Зак тотчас пригласил доктора на кухню. Заодно он хотел задать ему несколько вопросов.
— Скажите, док, что вы знаете об аутизме?
— Аутизм? — Кустистые брови доктора взлетели. — Не могу сказать, что разбираюсь в отклонениях подобного рода…
— Но вы наверняка что-то об этом знаете. Может ли это быть у ребенка из-за физической травмы, например… вследствие побоев?
Доктор Кунц нахмурился, будто прочтя его мысли:
— Вы спрашиваете гипотетически или куда-то клоните, а, мой мальчик?
Зак быстро пересказал ему откровения Моники, а также ее бред, свидетелем которого он стал.
Когда Зак закончил говорить, доктор вздохнул.
— Вы взвалили тяжелую ношу себе на плечи, мой мальчик. Вы уверены, что действительно этого хотите?
— Да! — произнес Зак с непреклонной решимостью. — Я уверен.
— Но почему?
Зак заколебался, но потом взглянул старому доктору в глаза и сказал:
— Потому что я считаю, что это для меня — шанс спасти свою душу.