Они пристально смотрели друг другу в глаза, без слов обещая продолжить разговор, но тут Ники дернула мать за руку, показывая, что хочет присоединиться к группе детей, которые поднимались в это время по лестнице к двери какого-то дома.
Моника тотчас же выпустила руку дочери, поощрительно шлепнув ее по попке.
Когда Ники уже не могла их слышать, Моника медленно проговорила, растягивая слова:
— Что, гормоны взыграли? Срочно нужна женщина в постель?
— Ты что, думаешь, я обратил на тебя внимание из-за этого? Из-за гормонов?
— А разве нет?
— Нет! Черт побери, ведь если бы это было так, как ты говоришь, тогда бы я…
— Извините, мистер! — (Услышав ломающийся тенор мальчишки-подростка, Зак резко повернулся.) — Это ведь ваша малышка? — И, к ужасу Зака и Моники, подросток подтолкнул к ним беззвучно плачущую Николь. — Я определил это по ее костюму. Думал, она потерялась. Тот мужчина вон там, — они посмотрели, куда показывал мальчик, и увидели мужчину в маске Билла Клинтона, который тут же быстро смешался с толпой, — разговаривал с ней. Но я заметил, что она испугалась и плачет, и поэтому схватил ее за руку и привел к вам.
— О Господи, спасибо! — Вне себя, Моника опустилась на колени и прижала к себе Николь. «Как я могла? — ругала себя Моника. — Как я могла так увлечься глупым спором, что даже забыла о своем ребенке?»
Зак бросился за типом в маске. Кто этот человек, рыщущий поблизости? Могло оказаться, что это всего лишь случайный прохожий. Но с другой стороны, интуиция подсказывала Заку, что под маской Клинтона скрывается Ричард Синклер.
К несчастью, мужчину Зак нигде не отыскал, хоть и обежал весь квартал. Понимая, что искать дальше просто бесполезно, и ругая себя за то, что оставил Монику и Николь, по существу, без защиты, Зак поспешил назад. Только бы подросток был еще там!
Мальчик стоял к Заку спиной. Обезумев оттого, что не увидел ни Ники, ни Моники, Зак вцепился рукой в плечо мальчика и развернул его к себе.
— Где они?!
Мальчик заморгал, испугавшись свирепого тона Зака и дикого выражения его лица. Зак давно уже сорвал с головы капюшон в виде собачьей головы; его волосы, взмокшие от бега и влажного тумана, облепили виски и лицо.
— Отвечай! — прорычал Зак, все сильнее сдавливая детское плечо.
— О… она п… просила с… сказать в… вам, что они пошли домой.
Зак выругался и так резко отпустил подростка, что тот отскочил на несколько шагов и хотел уж было убежать, но Зак опять схватил его.
— Вот. — Он вытащил двадцатку и вложил ее в детскую руку. — Спасибо, и… Я не хотел быть таким грубым.