Изумление Энтони было неподдельным.
— Знала?
— Что ты на самом деле Шерман! — Онемевшие губы еле двигались. — Но все равно приехала, ибо единственный способ сорвать твои планы кровной мести — бороться лицом к лицу… я позволила опоить меня… и только притворялась, что собиралась сбежать. Все, что ты сделал со мной, удалось потому, что я сама так решила… решила дать тебе время понять, что вендетта не принесет мир в твою душу…
Зубы стучали так сильно, что разоблачающие признания трудно было разобрать. Но ее вызывающий вид казался скорее смешным, а дерзкие и грубые слова звучали нелепо. Энтони прорычал что-то непонятно-раздраженное, подхватил замерзшую «русалку» под мышки и перетащил в шлюпку.
— Спасибо, что позволила спасти тебя, — сардонически усмехнулся Шерман. — Позволь предположить, что на этот раз ты все-таки не притворялась.
Внезапно Мелани обмякла как сломанная кукла, почему-то стало спокойно и хорошо. Даже измученное сердце стало биться ровнее.
— Зачем тебе все это, — еле слышно прошелестели ее слова. — Зачем спасать меня?
— Будь ты проклята! Затем, что я люблю тебя, дурочка! — грубо рявкнул Энтони, не потрудившись даже взглянуть на выловленное сокровище, и отчаянно замахал рукой. Повернув голову, Мелани увидела силуэт большого катера, надвигающийся на хрупкую лодчонку как океанский лайнер.
— Береговая охрана? — выдохнула Мелани в ужасе.
— Нет. Мои ребята. Уже несколько дней изучают эту акваторию. Как только я обнаружил на пляже твою одежду, то сразу связался с катером, а они нашли тебя с помощью радара. Эй, на борту! Брось-ка конец!
Мелани крепко закрыла глаза, когда ее закутали в одеяло, обвязали веревкой и с помощью шлюпбалки погрузили на борт катера.
Затем Энтони отнес девушку вниз по трапу; пройдя через кают-компанию в просторную светлую каюту, захлопнув за собой дверь, быстро снял тяжелый гидрокостюм с окоченевшего от холода тела. Энтони добродушно усмехнулся, увидев знакомые бюстгальтер и кружевные трусики, и сердце Мелани тоже почему-то немного оттаяло. Может, это не галлюцинация? Вдруг Энтони действительно сказал, что любит ее?
— Мои любимые, — пробормотал он и погладил зеленые кружева. — Маленькие штучки, которые так идут к твоим глазам.
И с этими словами быстро снял мокрые кусочки шелка, несмотря на неискренние возражения Мелани и явно притворные жалобы на его грубость. Махровое полотенце, которым Энтони энергично растер дрожащее тело, довершило процедуру возвращения «русалки» к жизни. Лицо и тело девушки порозовели.
— Какая же ты глупышка, — шепнул Энтони на ухо и поцеловал все еще синие от холода губы. Потом старательно высушил ее волосы махровым полотенцем, и мокрые темные пряди превратились в курчавую копну цвета красного дерева.