Вот опять очередь Мэтью. Сильным, звучным голосом перекрывая речь аукциониста, он назвал свою последнюю цену, будто бросил перчатку. По толпе пронесся гул удивления и восторга, и все глаза устремились на Тима Годболда. Сначала тот растерялся, потом бросил свою программку и вышел из зала.
Джорджия подумала, что он лопнет от гнева. Была уверена, что такое может случиться. Она закрыла глаза, раздумывая, можно ли умереть от унижения, и услышала, как аукционист произносит:
— Продано — раз, продано — два, продано мистеру Фрейзеру.
Молоток с победным звуком ударил по столу, и раздались бурные аплодисменты.
— О боже, это походило на настоящий аукцион рабов, — тихо пробормотала она и заставила себя открыть глаза и рассеянно всем улыбнуться. Потом Мэтт оказался рядом, взяв, как собственник, ее руку и улыбаясь ей так, как будто он купил ее, а не восемь часов ее времени. Он был до омерзения доволен собой. Джорджию даже замутило. И она, не на шутку разозлясь, вырвала свою руку. — К чему, черт возьми, вся эта показуха? — тихо вознегодовала она. — Сражались за меня, как пара псов за...
Он открыл было рот, чтобы возразить, но Джорджия остановила его взглядом.
— Даже не думайте отрицать, — прорычала она.
— Я хотел добавить «за кость», — сказал он мягко и усмехнулся. — Во всяком случае, вам следует поблагодарить меня.
— Благодарить вас? Вы сошли с ума? Я думала, умру от стыда.
— Глупости. Неужели вы были бы довольны, если бы я позволил Тиму Годболду наложить на вас потные лапы.
— Может быть... — неуверенно ответила она, — ему действительно нужен садовый дизайнер.
Он склонил голову.
— А что вы скажете, если он уже привел в порядок свой сад за огромную сумму, по слухам шестизначную?
У нее даже рот открылся; она отвернулась.
— Ой.
— Для вашего сведения, мне действительно нужен дизайнер, и полагаю, вы прекрасно справитесь с моими пожеланиями.
Почему у нее появилось чувство, что говорит он не о садах?
— Посмотрим, — ответила она и ощутила наряду с яростью приятное волнение. Джорджия надеялась, что пожертвованный день будет ей рекламой, а теперь недоумевала, во что себя вовлекла. И все-таки могло быть хуже. Она подумала, что на месте Фрейзера мог быть Тим Годболд, и содрогнулась. Как это говорили в эпоху королевы Виктории? Судьба хуже, чем смерть?
Несмотря на некоторые недостатки, Мэтт Фрейзер все же действительно лучше!
Мэтт понимал, что она все еще злится. Жаль. Он надеялся на благодарность, а ему было уготовано огорчение. Но ему не понравилось, как Годболд смотрел на нее, совсем не понравилось.
Неужели до нее не доходили слухи о нем? Вероятно, нет.