— Виски или бренди? — спросил Мэтт, но Джорджия покачала головой.
— Просто обними меня, — попросила она, и, когда его руки обвились вокруг нее, ее показная храбрость улетучилась и по щекам побежали слезы.
— Не тревожься, вы целы и невредимы, это самое главное, — мягко заметил он.
— Я вынесла фотографии: снимки детей, когда они были совсем маленькими, их школьные фото, но наверху осталось так много вещей — всякие безделушки, которые они мне дарили и которые я хотела сохранить...
И, вздрагивая от рыданий, она спряталась в его объятиях. Он сел и усадил ее себе на колени. Джорджия уткнулась в его плечо. Она чувствовала себя потрясенной, обездоленной и беспомощной, потеряв все или почти все, а Мэтт был рядом, обнимал ее и заботился о ней.
Только тут она догадалась спросить:
— А как получилось, что ты оказался там? Тебе позвонила Дженни?
Мэтт коротко хохотнул.
— Нет. Я приехал повидать тебя. Думал все же уговорить пойти со мною.
— Ты никогда не сдаешься? — сонно спросила она.
— Нет. Может быть, это и хорошо. Она вздрогнула.
— Может быть. Прости, что от меня столько неудобств.
— От тебя нет неудобств.
Она теснее прижалась к нему, коснувшись носом его ключицы, и почувствовала запахи дыма, мыла и слабый аромат лосьона. Он показался ей таким надежным, утешающе знакомым, что у нее начали закрываться веки.
Успокоившись в его объятиях, она впала в забытье.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
— Что ж, если взглянуть с оптимизмом на происшедшее, пожар спас меня от генеральной уборки в комнате Джо.
Мэтт увидел напряженную улыбку на расстроенном лице Джорджии, и его охватила боль за нее. Она старается выглядеть храброй, но почти готова сорваться, и неудивительно. Дом серьезно пострадал.
— Могло быть гораздо хуже, — напомнил он. — Самое главное — с вами все в порядке.
— Знаю.
Она бросила еще один полный отчаяния взгляд на спальню Джо, на обуглившиеся остатки мебели и зияющую дыру в потолке, где загорелись стропила, и вышла, осторожно пробираясь по площадке к лестнице.
Он шел за нею следом, стараясь не прикасаться к покрытым сажей перилам с лопнувшей краской, вдыхая горький запах сырого пепла.
На гостиную обрушился потолок, сырые пластины штукатурки легли на мебель, поверх пластикового покрытия, положенного пожарными. Безделушки были разбиты — маленькие сокровища, которые дарили ей дети и которые она теперь орошала тихими сдержанными слезами.
Мэтту захотелось забрать ее отсюда, защитить от всего этого, но как? Она вышла из гостиной в кухню, покрытую сажей и пахнущую сырым дымом, как и все остальное.
— Все отмоется, — сказал он, но Джорджия казалась безутешной.