Старушка приподняла тонкие седые брови.
— И что из этого следует?
Шэрон еще раз — неизвестно зачем — расправила простыню, нахмурилась и нехотя произнесла:
— Этого я еще не поняла. Единственное, что приходит в голову, — это то, что он хочет забрать у меня ребенка. Скажем, не верит, что я смогу обеспечить его материально. Кровь Харриотов, в конце концов.
— Ха!
Шэрон в недоумении посмотрела на старушку, потрясенная столь бурным проявлением эмоций.
— Вы не поняли, что я вам сказала, да? Рэндалл мне лгал. Нарочно ввел меня в заблуждение. А я ему так доверяла!
— А причина скрывать родство с этим твоим мерзавцем у него была?
Шэрон неохотно рассказала историю их знакомства более подробно, не опуская и объяснений Рэндалла.
— Рэндалл просто стремился защитить свою семью. По крайней мере, так он сказал, а на меня ему плевать.
— Да, бедняжка. — Сеньора Монсеррат покачалась в кресле. — Нелегко ему пришлось: приехать и обнаружить некую девицу, утверждающую, что она беременна от его племянника. Сочувствую.
— Ему? Да оба они хороши! Яблоко от яблони далеко не падает! То есть наоборот…
— Из чего это следует?
— И вы еще спрашиваете? — удивилась Шэрон. — Оба лгали мне, оба думали только о себе.
— А вот тут ты ошибаешься, деточка. Спору нет, Лесли заботился только о своем развлечении, а вот Рэндалл старался обезопасить свою сестру от возможных неприятностей. Это большая разница. Но есть и еще большая, только ты ее упускаешь из виду.
— Какая?
— Лесли сбежал, а Рэндалл все еще здесь. И если это тебе ни о чем не говорит, то с головой у тебя явно не в порядке.
Следующим вечером слова сеньоры Монсеррат все еще звучали в голове Шэрон, тревожа куда больше, чем состояние здоровья, неудобства, причиняемые лежанием в постели, и все остальное.
Действительно, за последние несколько дней Рэндалл показал себя с хорошей стороны: был нежен, заботлив, предупредителен. Что скрывать, это очень ее удивляло. Казалось, прежний мистер Харриот, циничный, жесткий и очень нетерпеливый человек, куда-то исчез. Вместо него появился чуть ли не ангел. Рэндалл не только приносил все, что требовалось, но еще и надолго отрывался от работы, чтобы посидеть с ней, ободрить добрым словом. Напоминал, что следует думать о будущем, которое непременно будет светлым.
Шэрон невольно улыбнулась. Рэндалл утверждал, что родится мальчик, и не желал слушать, что шансы пятьдесят на пятьдесят. Казалось, он страстно желает, чтобы у нее был сын. Порой он вел себя как отец ее еще не родившегося малыша.
Надо же, поморщилась Шэрон. Она все еще прежняя наивная дурочка. Смотрит на мир сквозь розовые очки и мечтает о несбыточном.