- Вы где-нибудь учились? – внезапно спросил он.
- В школе модельеров, здесь, в Атланте, - насилу выговорила она. – Я…я ходила в третью смену на хлопкопрядильную фабрику, чтобы заработать денег на учебу. Мой отец работает на текстильном заводе в моем родном городе…
- Где? – перебил владелец кабинета.
- В Эштоне, - ответила Кина.
Мистер Коулман кивнул и стал слушать дальше, всем своим видом давая понять, что сбивчивый рассказ девушки его заинтересовал.
- Так что я кое-что уже знаю, - пробормотала она. – Я всю жизнь хотела стать модельером. О, мистер Коулман, я уверена: у меня это получится, если только кто-нибудь даст мне шанс попробовать. Я знаю, что мне это по силам! – Глаза ее заблестели, в словах зазвенел юный энтузиазм. – Я понимаю, что на должность модельера большой конкурс, но, если вы дадите мне шанс, клянусь, я не подведу вас! Я буду делать самые шикарные модели по самой низкой стоимости, какую вы себе только можете вообразить1 меня не пугает работа в выходные и во время отпуска, я…
- Даю вам один месяц, - оборвал вошедшую в раж девушку Коулман. Он подался вперед и пригвоздил ее к месту пристальным взглядом. – За это время вы должны будете доказать мне, что сможете выдерживать темп.
С этими словами он отсчитал Кине жалованье, сумма которого потрясла ее до глубины души, выразительным жестом дал ей понять, что прием окончен, и вернулся к своим бумагам.
В то время Николас Коулман еще был женат, но вскоре его супруга, прожившая с ним десять лет, умерла от сердечного приступа. Об этом много судачили, но Кина не обращала на сплетни внимания. Она не верила в то, что причиной сердечного приступа была супружеская ссора, и так и заявила одной из сплетниц. «Мистер Коулман, - сухо заверила она, - не из тех людей, что способны довести жену до гроба. Он слишком добр, да и потом, зачем ему держать на рабочем столе портрет покойной супруги, если он ее не любил?»
Каким-то образом эта невинная оправдательная речь дошла до слуха мистера Коулмана, и на следующей неделе он разыскал Кину в столовой. Предлогом для разговора послужило его желание выяснить, как у нее продвигаются дела.
- Я тружусь не покладая рук и очень скоро принесу вам сказочное богатство, - заверила она его с озорной усмешкой, поднося к губам пластиковый стаканчик с кофе.
- Я и так сказочно богат, - ответил он.
Кина вздохнула:
- Что ж, в таком случае вам не позавидуешь. У вас, должно быть, масса неприятностей.
Николас улыбнулся. Это была первая улыбка, которую Кина увидела на его лице с тех пор, как умерла его жена. Покойная миссис Коулман была изящной красавицей блондинкой и являла собой полную противоположность своему темноволосому, высокому, могучего телосложения супругу. После ее смерти Николас долго выглядел каким-то потерянным, а затем с головой ушел в работу. Он стал проводить в своем кабинете куда больше времени, чем раньше, множа число своих профессиональных завоеваний. Состояние мистера Коулмана росло как на дрожжах от месяца к месяцу, но напряжение такой жизни вскоре начало сказываться на нем. Его волосы у висков посеребрила седина, под глазами залегли темные тени. Деловая хватка Николаса стала предметом неумолчных пересудов. Одни говорили, что мистер Коулман вот-вот сделается миллиардером. Другие утверждала, будто ему не дают покоя успехи конкурентов. Третьи заверяли, что текстильная империя мистера Коулмана со дня на день станет крупнейшей во все Америке. Но одна только Кина могла разглядеть под маской озабоченного делами бизнесмена одинокого, убитого горем человека. Остальные служащие компании были убеждены, что мистер Коулмана ничем не пронять, что он неуязвим, но Кина знала, что это не так. Иногда она сталкивалась с ним в лифте или в кафетерии. Один случай особенно ей запомнился. Однажды ей показалось, что он пытается поймать ее взгляд. Со стаканчиком кофе в руке он небрежно подошел к ее столику и присел рядом с Киной и ее подругой Маргарет – так легко и непринужденно, словно это происходило каждый день.