Майлз подошел к двери, ведущей в гостиную.
— Я не знал, как это важно для тебя. Я никогда бы не сказал того, что говорил. И конечно, никогда бы... — Он взъерошил волосы. Наконец издал горький смешок. — Ты, наверно, подумала, что поменяла одного негодяя на другого.
— Нет, Майлз, что ты! — Она встала и протянула к нему руки.
— Нет? — Его взгляд затуманился. — Я тоже пытался принудить тебя в некотором роде.
Она подошла к нему как во сне и взяла его за руку.
— Нет. Ты не пытался сделать ничего такого, чего я не хотела бы сама.
— Нет, пытался. — Он с болью смотрел ей в глаза. — Я пытался заставить тебя хотеть меня с такой же силой, с какой сам хочу тебя, пытался довести тебя до состояния, когда ты не смогла бы сказать «нет».
— Но я уже хотела тебя! — крикнула она, прижав его руки к груди и не заботясь о том, умно или глупо признаваться в этом. Она не хочет, чтобы он равнял себя с Джорджем, она слишком любит его.
Любит. Она закрыла глаза, чтобы прочувствовать это слово. Больше она не станет отрицать. Вот почему ей захотелось все рассказать про Джорджа — потому что она любила Майлза так, как сама от себя не ожидала, и решила поделиться с ним этим своим чувством. Дарси хотелось, чтобы Майлз понял ее и, если возможно, даже простил бы.
Может быть, он ее никогда не полюбит, так как Конни уже заняла место в его сердце, но Дарси все-таки его жена, и она хотела бы знать его как жена.
— Я уже хотела тебя, — повторила она, пристально глядя ему в глаза. — Я и сейчас хочу.
Майлз сжал ручку двери так, что побелели пальцы.
— Дарси, не было необходимости это говорить. Несмотря на все, что сделал, я все-таки не второй Джордж. Я оставлю тебя в покое.
Какой уж тут покой, подумала она: его тело напряглось, выдав, что он тоже ее хочет.
— Сказала и повторю. — Дарси отняла его руку от двери и приложила к своему сердцу. — Вот почему.
Поначалу Майлз пытался отдернуть руку, но девушка силой просунула ее под махровую ткань, и с каждым дюймом рука становилась податливее, словно ее растоплял жар груди. Полотенце развернулось и упало на пол.
Она слышала, как он вскрикнул, когда увидел ее обнаженной.
— Дарси, не надо...
— Надо. — Ее скрутило от желания, она уже не могла его переносить. — Ты нужен мне, Майлз. Научи меня, покажи, что такое настоящая страсть.
Он смотрел недоверчиво, но, наконец, в глубине ее глаз увидел нечто такое, что заставило его поверить, и с радостным возгласом прижал ее к себе.
— О, Дарси. Это может быть так прекрасно! То, что делают мужчина и женщина, — самое прекрасное в мире. Убил бы его за то, что он хотел отнять это у тебя.