Его резкость обидела ее.
— Я бы не испугалась, мистер Монтана, — сказала она мягко, — потому что вы со мной. Если вы думаете, что я не оценила по достоинству ваши умения, значит, вы ошибаетесь. Мое уважение к вам истинное, и я говорю правду, что чувствую себя с вами в безопасности.
Он напряженно изучал ее лицо, найдя ее веру в него отраженной в глубинах ее пьянящих глаз. Она, едва зная его, уже доверяла.
Это была первая женщина, верящая в него.
Что-то нежное проникло в него, но затем внезапная мысль этому помешала.
— Если вы так доверяете, почему нужно было приходить мне на выручку с ворами? Вы не думали, что я справлюсь с ними один?
— Я видела, как они помчались по полю, но не придала этому значения. Как вы мне и сказали, целую вечность ждала, а потеряв терпение, села на вашего скакуна — хотелось проехать на нем по лесу, но буквально через несколько секунд ему вздумалось припустить галопом и выскочить на луг. Я хорошая наездница, но никогда не ездила на таком коне, как ваш: крепкий, как мустанг, которого вы купили в Оатес Джанкшен, и в то же время обладает скоростью и грацией английской чистокровной. Что вы скажите о его наследственности?
— Ничего, — ответил он, не собираясь выдавать дорогой секрет. И черт бы ее побрал за то, что она так близко подобралась к разгадке! — Поехали. Мы можем преодолеть еще, по крайней мере, миль пять-шесть, прежде чем начнется дождь.
— Дождь? — Теодосия вгляделась в небо. — Его не будет — облака перисто-слоистые, что указывает на ясную погоду.
Он пустил Секрета и третью лошадь вверх по склону, размышляя, как же быстро потеряла она веру.
— Не имеет значения, какие там облака вы видите, мисс Уорт, — приближается дождь.
Она снисходительно улыбнулась — нет, не будет, но дальнейший спор по этому вопросу был бы бесполезен — упрямому мужчине придется осознать свою ошибку самому.
* * *
Теодосия прижалась к повозке. Поля шляпки обвисли на лоб, волосы прилипли к лицу, шее и плечам — холодный сильный дождь промочил ее одежду, затек в туфли, вызывая дрожь. Увидев вспышку отдаленной молнии, она зажмурила глаза.
Молния. Сколько лет не удается избавиться от страха перед ней — одно лишь упоминание возвращает ее в тот день, когда погибли родители.
— Мисс Уорт? — Хотя сумерки спустились наземлю, еще было достаточно светло, и Роман мог разглядеть выражение ее лица — на нем отражался более чем страх.
Ужас охватил ее.
Такой испуг смутил его, но с какой стати его должно волновать то, чего она боится?
«И не стоит волноваться — это просто… ну, нервы, каприз», — убеждал он себя.