Майор окинул взглядом присутствующих и повторил, обращаясь ко всем сразу:
— Только живым. Его ценность в его знаниях. От мертвеца пользы уже не будет.
— Господин майор, есть вопрос, — сообщил комвзвода-три прапорщик Олег Крикунов, достаточно вежливо, но не вставая, даже слегка развалившись насколько позволял небольшой стул. Прапорщик словно демонстрировал, что майор из контрразведки если и указ армейским, то относительно и отчасти. Таланов мог бы одернуть подчиненного, но промолчал, внимательно всматриваясь в лицо Бориса Михайловича, оценивая его реакцию.
— Слушаю, — разрешил Басалаев в том же тоне, прикидывая, как сразу и надолго обломать нарождающуюся фронду. Недовольство армейской гвардии новым непонятным заданием и верховенством «сатрапа» было понятно и объяснимо, но позволить этому вредному настрою разрастаться было нельзя.
— Допустим, его там не окажется. Ну, пустой приют. Может, ушел. Может, убили. Что тогда? — продолжил Крикунов.
— Тогда, господин прапорщик, — заговорил Басалаев, негромко, веско, глядя прямо в глаза оппонента. — Мы будем искать пока не найдем его или его тело. И если окажется, что тело не то, мы вернемся и снова будем искать.
Он сделал паузу, по-прежнему сверля прапорщика тяжелым немигающим взглядом и продолжил короткими, рублеными фразами:
— Вы, господа, похоже, так и не поняли суть дела. Этот человек должен быть найден и доставлен в Россию. Его ценность не просто огромна, она неизмерима. И это — приказ лично Императора. А я — ответственный за его исполнение. Мы вернемся с ним, это будет хорошо. Или с его трупом, это будет очень плохо. Или не вернемся вообще.
Теперь десантники, похоже, прониклись, но заканчивать на такой угрожающей ноте было бы неправильно. Люди плохо работают за страх, гораздо лучше — за искреннюю убежденность.
— Господа, — голос Басалаева утратил часть угрозы и металла. — Именно поэтому мы, Антон Генрихович и я, выбрали именно вас. Вы — гвардия, воздушные крылья Империи. Задание очень ответственно и очень опасно, быть может, мы все погибнем. Но это задание Самого и кому еще можно поручить его как не самым лучшим?
* * *
Отряд деловито готовился к выступлению. Оставшихся на ходу мотоциклов и бронеавтомобиля как раз хватило для всех. Каждый раз при взгляде на своих бойцов у Таланова щемило сердце — по уму роту, все еще официально именующуюся «батальоном» следовало делить уже не на взводы, а отделения или секции. Но открыто признать, что прославленная гвардейская часть фактически на грани существования — это было выше сил и капитана, и всех его соратников.