— Перспективы? — негромко спросил Координатор.
— В точности согласно утвержденной директиве — сказал третий, человек в черной форме Братьев По Оружию, без знаков различия и наград. Лишь Крест Чести и Верности на алой ленте переливался бриллиантовым блеском у высокого воротника мундира. — Нечистая раса, низшие народы. В соответствии с заветами Первого Вождя, внутренняя, природная отсталость и патология находят отражение и в отсталом техническом развитии. Им нечего противопоставить нам.
— А наши… — губы Координатора скривились в тонкой брезгливой усмешке, — …друзья?
— Выполняют свои обязательства в полном объеме.
Ученый и Брат синхронно улыбнулись, шутка Вождя Нации и в самом деле была весьма оригинальной — предположить, что представитель низшей расы может стать «другом»…
Лишь Морской штабист сдержал гримасу недовольства. Неужели снова все достанется Объединенному Командованию Вооруженных Сил? Или, что еще хуже, Собратьям, нерасчетливым мясникам в черном? Черт возьми, как это несправедливо! Ведь именно Флот стал тем самым всепобеждающим инструментом, что увенчал победой многолетний и невероятно тяжелый очистительный поход Нации по земному шару. Именно Флот сокрушил заокеанских врагов, самых упорных, самых опасных из всех, что осмеливались бросить вызов Нации. И если пришло время новых свершений, именно Флот должен идти в авангарде нового Похода, разве не так? Определенную надежду внушал тот факт, что здесь, перед Координатором сидит именно он, а не начальник ОКВС[9]. Но с тем же успехом глава Державы мог просто вести очередной раунд межведомственной борьбы, демонстративно приближая, а затем отталкивая фракции и группировки.
Координатор все так же смотрел вдаль, теперь уже на Арку Победителя, крупнейший в мире архитектурный ансамбль, последнее творение великого Губерта Цахеса. Еще в детстве, лишь мечтая о будущих свершениях, приличествующих юному воспитаннику «Замков чести и верности», он любил смотреть на Арку, особенно на скульптурную группу, венчающую монументальное сооружение. Разумеется, он отдавал должное исполинской силе и мощи Истинного Человека, но в отличие от сверстников более всего ему нравилась фигура антагониста. Цахес совершил невозможное, то, что было не под силу смертному, в пятидесятиметровой фигуре повергнутого на колени недочеловека он собрал воедино в законченной, гармоничной композиции все пороки низших рас. Косматые волосы, почти животная грива, падающие спутанными прядями у висков на кованый ошейник, скуластое лицо вырожденной формы с узкими косящими глазами, отчетливо выражающими дегенеративную пародию на разум. Слабые мускулы, впалая грудь и деформированный торс. Недочеловек был отвратителен, но в его убожестве и уродстве была своя красота, красота вырождения и безобразия, которая придавала истинную законченность, подлинное совершенство Человеку.