Я сосредоточился и послал Клизероу самый убийственный взгляд, на какой только был способен, на радость Бэйли. Судья повернулся к Спрингу.
— Вы свободны. Насколько мне известно, ваше судно стоит на реке, с призовой командой на борту, не так ли? Настоящим распоряжением призовая команда будет свезена с вашего судна, при этом весь провиант, а также пресная вода и дрова, необходимые для выхода в море, должны быть оставлены на борту, а таможенный осмотр надлежит произвести согласно действующим правилам таким образом, чтобы обеспечить возможность вашего отплытия еще сегодня или в другой день по вашему выбору.
— Благодарю вас, сэр, — с достоинством произнес Спринг, — я весьма признателен суду. Мы снимемся с якоря уже сегодня.
Судья ударил молоточком по столу и вышел из зала, в котором сразу же поднялся страшный шум, так как публика ринулась со своих скамей к столу, за которым сидел Спринг. Его хлопали по спине, какие-то малые горячо пожимали руку Андерсону и во все горло вопили «ура». Клизероу вышел из зала суда, не проронив ни слова, а Бэйли, смерив меня взглядом, последовал за ним. Смуглые красотки, хихикая и строя глазки, также быстро исчезли, вместе со своей компаньонкой или сводницей, кто их там разберет.
Так, совсем неожиданно, я остался один. Однако представлялось весьма сомнительным, чтобы подобное счастливое состояние могло длиться долго. Мои сопровождающие удалились вместе с Бэйли, но, несмотря на все угрозы, которыми мы успели обменяться, наверняка поджидают меня у него в офисе или по крайней мере в Доме Флота, где меня определили на жительство. А значит, несмотря на все мои красивые речи, они по-прежнему будут крепко держать меня в руках. Для чего? Без сомнения, чтобы провести расследование и в лучшем случае препроводить под конвоем в британское посольство в Вашингтоне — и одному Богу известно, чем все это закончится. Моя задница заныла при одной мысли о необходимости снова бежать, но я уже знал, что не рискну задержаться. Ведь чем дольше я пробуду в этой проклятой стране, тем больше вероятность того, что всплывут все мои подвиги на Миссисипи.
Я огляделся по сторонам. Практически все зеваки к тому времени уже покинули зал. Всего полдюжины шагов, и я смешаюсь с толпой, а оказавшись снаружи, легко найду дорогу в бордель моей Сьюзи. Уж на этот раз она как-нибудь сможет обеспечить мой безопасный отъезд или по крайней мере спрячет меня до тех пор, пока я не отращу бороду или…
И тут мне в голову пришла одна ослепительная идея. На первый взгляд она была рискованной, но чем дольше я размышлял о ней, спускаясь по лестнице, тем больше понимал, что это — единственный безопасный выход. Да, это было решение, и я заметил, что ноги сами понесли меня в сторонку, в тень столба, где я еще немного постоял, размышляя, а затем вышел на шумную улицу и прошелся до ее дальнего конца, где и притаился под деревом в ожидании.