… Девушка успела лишь подхватить на руки падающего Стрелка. Она упала на землю на колени. Ладони ощущали влажную от пота и крови рубашку Отца. Сердце стучало так громко, что она ничего не слышала и не понимала. Она не слышала, как Маленький Народ зашумел и бросился, было, вперед. Как Рокот повелительным жестом их остановил и показательно ударил Рани наотмашь. Он что-то долго и громко говорил, про то, что этой бесстыжей девчонкой тоже овладела Тьма, про то, что ее необходимо изолировать. Белянка не видела, как несколько воинов увели потупившуюся в землю Рани, не слышала, как Рокот приносил свои глубочайшие извинения и предлагал перенести их разговор на завтра. Как все шумели, но ничего ему возразить так и не смогли. Чужие ушли в свой лагерь.
Но Белянка ничего этого не понимала. Она видела лишь глаза цвета высокого летнего небо. Любимые и желанные глаза, которые смотрели на нее уже сквозь пелену. Она чувствовала, как липкая, вязкая горячая жидкость, пульсируя, вытекает ей на руки, заливая вокруг весь мир. Кончики меловых губ Стрелка чуть приподнялись:
— Нам не суждено быть вместе, любимая. Но мы же встретимся? Там?..
— Не уходи! — прошептала она, горло сдавила боль, все тело нестерпимо жгло.
— Помоги им… — ему было явно трудно дышать.
— Останься! — ее руки не могли удержать просыпающийся сквозь пальцы песок, вытекающую на запад воду, вязкую словно кровь.
— Мы всегда будем вместе, мы же замкнули круг… — он сделал последний судорожный вдох. Глаза застыли серой небесной сталью.
Вокруг них уже собралось довольно много людей. Все что-то говорили. Белянка не вставала, не выпуская из рук то, что было всего мгновение назад Стрелком. Ее попытались поднять, но она вцепилась бледными пальцами в его плечо и не отпускала, не реагируя никак ни на что. Наконец, Ловкому и Дождю удалось их разъединить. В этот момент все плохие предчувствия, преследовавшие Белянку, вся боль и вся ненависть, вся любовь и бесконечная потеря собрались воедино и вырвались из нее, расслабляя до предела сжатые мышцы горла. Белянка рыдала. Судорожно и безутешно. Так беспредельно и отчаянно плачут маленькие дети. Но в ее крике было много больше безысходности. В истерике она вновь опустилась на землю. К девушке подошла Ласка. И, приобняв ее за плечи, отвела в сторону огромного Ясеня на холме. Ласка тоже плакала. Тише, спокойней, но не менее безутешно. Потеря была одна. Теперь им больше нечего было делить. Нечего. На секунду Белянка остановилась:
— Я убью их всех! — она постаралась вскочить.
Ласка мягко удержала ее на месте: