В Москве дорога на работу занимала почти час, здесь на служебной машине — шесть-семь минут.
А организм просыпался по-старому раньше, и хотя Виктор следующим утром попробовал «добавить сна», через несколько минут стало ясно, что ничего не выйдет. И тоже кстати: можно делать все утром не торопясь, не поглядывать на часы, думать о чем захочешь, а не о том, чего, уходя, не забыть.
Уезжая из Москвы, надеялся, что на новом месте избавится от психического дискомфорта, начальственного пресса — прежде всего, думал о свободе, которую ему даст высокий должностной местный уровень. Сколько же разницы между мыслями о необремененной пошлостью жизни и реальном таком ее ощущении — явью не только нового психического состояния, но и новой физики мира: никакого тесного спешащего потока людей, стирающего часы его земного существования; никаких бессмысленных начальственных совещаний, осточертевших физиономий — часто не злых, не враждебных, но так же часто — не умных и безразличных почти ко всему, кроме материального и карьерного интереса. И та прежняя жизнь отодвинулась, стала терять реальность, освобождая место — он чувствовал — правильному и настоящему.
И с таким настроением Виктор вошел к себе в кабинет.
Через две минуты уже он получил заверения из Москвы от сокурсника, что парня — брата охранника — срочно переведут.
Поболтали немного о близких знакомых.
Потом Виктор набрал номер Якова.
Прослушал в трубке безответные позывные гудки, потом телефон отключили — надо полагать, сидит на экзамене.
Настоятель вчера, осмотрев икону, вывод сделал о «скорей всего» ее подлинности, объяснял различные на этот счет признаки, не вполне сохранившиеся сейчас в голове, но как выразился потом Володя: если делали не дураки, признаки подделки в глаза бросаться просто не могут.
Яшка через час позвонил сам.
Из московской прокуратуры его уже информировали по поводу экспертизы — конечно, приедет, только завтра еще последний экзамен.
Виктор попробовал было спросить, какова этой псковской иконы, навскидку, цена…
— Ты давай, меньше болтай об этом. Держи ее в сейфе с толстыми стенками!
Впечатлило.
И напугало немного — на все случаи жизни не напасешься, мало ли что… нет, завязывать надо с этим экспериментом.
Он, не медля, позвонил в Управление полковнику.
Тот обрадовался даже, сообщил — сам с сотрудником подъедет для изъятия икон как вещдоков.
Время подходило к половине одиннадцатого — к визиту Зубакина.
Краткую справку по нему Виктор уже прочитал.
Срок тот имел единственный, получил давно, когда еще заместителем начальника СМУ работал, — они там все проворовались и сели. В зоне связями кое-какими оброс, плюс брат — боевой офицер. Тот сумел подтянуть ветеранов, и они тут в девяностые годы задавили всякую другую братву. Позже, когда чеченцы сунулись, и с ними разобрались. А с азербайджанцами, которых уж слишком много, договорились. Сейчас все стабильно, без серьезных противоречий.