Но самое интересное случилось, когда старуха поравнялась с женщиной, несущей ведро воды от родника. Произошло это как раз напротив места, где сидела Аня, поэтому девушка смогла рассмотреть сцену в деталях.
Занятая какими-то мыслями, женщина с ведром долгое время не замечала, кто идет ей навстречу, а поравнявшись со старухой, вдруг отскочила, выплеснув часть воды в дорожную пыль, и торопливо перекрестилась.
Старуха хмыкнула и прошипела что-то, выставив в направлении прохожей два согнутых корявых пальца.
– Чур меня, чур! – скороговоркой проговорила та и заспешила дальше.
А старуха вдруг взглянула на Аню, и девушка невольно вздрогнула, увидев ее бледно-голубые, словно выцветшие, но не потерявшие ястребиной остроты глаза. Ей показалось, что сейчас старуха шагнет к ней и что-то скажет. Скрытый в глубоких морщинах рот и вправду приоткрылся. Сердце тревожно застучало.
– Аня! Иди-ка сюда! – окликнула тут с крыльца тетя Саша.
Девушка и не заметила, когда тетя вышла из дома.
Она вновь оглянулась на старуху, но та уже как ни в чем не бывало так же бодро шагала прочь.
– Кто это? – спросила Аня, подходя к тете.
Та нахмурилась:
– А ты не помнишь? Это же баба Фая. Она на краю деревни живет, вы еще камни в ее забор бросали.
Аня действительно припоминала, хотя это было так давно, что уже почти позабылось: и детские страхи, и колотящееся от волнения сердце, и старуха, грозящая суковатой палкой... Кажется, тогда она была точь-в-точь такой же старой и скрюченной, как и сейчас.
– Она же ведьма? Правильно? – спросила девушка.
Тетя задумалась.
– А кто его знает, – произнесла она, покачивая головой. – Здесь ее боятся. Местные говорят, будто она скорее по темной части: порчу на людей или на скот навести, семью рассорить. Вот сосед уверяет, будто она у него собаку убила за то, что та на нее тявкала. Мол, только сказала: «Чтоб ты сдохла», а к вечеру он видит, пес и впрямь околел... Но это, конечно, ерунда, пустые слухи, – опомнилась она, видя, с каким напряженным вниманием племянница ловит каждое слово.
– А вы не верите в колдовство, тетя Саша? – поинтересовалась Аня.
Тетя осторожно погладила нагретую солнцем стену дома.
– Кто ж его знает... Феи, волшебники, Гендельфы всякие – это, конечно, сказки. Но злые пожелания иногда и вправду могут воплощаться, отравляя вокруг себя даже воздух. И старуха эта, баба Фая, – всякий раз, как посмотрю на нее, мурашки по телу. Что-то определенно в этом есть...
Когда наступил вечер, Аня едва сдерживала беспокойство. Она нарочно ушла в комнату и приняла твердое решение не высовывать на улицу даже кончик носа.