Романтическое предложение (Деноски) - страница 32

— Фин, ты хорошо себя чувствуешь? Я заметила, что ты выглядишь немного бледной, — раздался за спиной Фин голос Мэв.

— Мама, мы могли бы поговорить наедине? — спросила Фин, решив, что более подходящего случая не будет.

Светло-зеленые глаза Мэв тревожно распахнулись, и Фин поняла, что ее мать ожидает услышать что-то ужасное.

— Конечно, дорогая. — Мэв направилась к библиотеке, пропустила Фин впереди себя и закрыла за собой дверь. — Что такое, Финола? Что случилось?

— Ничего плохого, — ответила Фин и взяла мать за руку, чтобы успокоить ее. — Я бы даже сказала, что впервые за двадцать три года все идет именно так, как надо.

Беспокойные морщинки на добром лице Мэв смягчились и превратились в улыбку.

— Я тоже это чувствую, Финни.

Фин несколько секунд помолчала, а потом направилась к стоящим перед камином кожаным креслам с высокими спинками.

— Пожалуйста, сядь, мама. Я кое-что должна тебе сообщить. — Когда они удобно уселись, Фин взглянула матери прямо в глаза. — Я беременна. У меня будет ребенок от Тревиса, приемного отца Джесси.

Когда Мэв осознала смысл сказанного, то закрыла глаза и заплакала, негромко всхлипывая.

Время будто вернулось вспять. Все происходило почти так же, как той ночью, когда Фин сказала матери, что беременна Джесси. Реакция Мэв была точно такой же, как и тогда. Вот только Патрик сейчас не присутствует при разговоре.

— Я надеялась, что на сей раз ты порадуешься за меня, — тяжело вздохнула Фин. — Но я, кажется, еще раз огорчила тебя.

— О, нет, нет! Что ты, Финни! Я плачу от радости. Тебе так и не удалось подержать Джесси на руках! Не удалось увидеть, как она растет и становится красивой девушкой. Теперь ты сможешь сама заботиться о малыше! Я так за тебя рада!

— Надо было разрешить мне самой воспитывать Джесси. — Как Фин ни старалась, она не смогла удержать горьких слез. — Ну почему, мама? Почему ты не помешала Патрику заставить меня отдать моего ребенка? Уж ты-то должна была знать, что чувствует мать, потерявшая свое дитя! Джесси отняли у меня… и я не могла… сопротивляться этому… — Фин изо всех сил пыталась овладеть голосом. — Разве ты не чувствовала, будто твое сердце было вырвано из груди, когда умерла Анна?

Боль омрачила глаза Мэв, и сердце Фин дрогнуло. Она не собиралась упоминать о своей сестре, но в какой-то момент потеряла разум. Хотя то, что сказала Фин, было правдой. Мэв едва оправилась от горя, когда ее семилетняя дочь скончалась от рака, и должна была понимать, что пережила Фин, когда у нее отняли Джесси.

— О, Финни, как же мне жаль, что тебе пришлось пройти через это, — сказала Мэв, и ее ирландский акцент стал заметнее, как случалось всегда, когда она была расстроена или чрезмерно взволнована. Вытирая слезы льняным носовым платком, она покачала головой. — Это был грустный день для нашей семьи, и я всегда жалела о том, что это случилось.