Положил одну голубую шинель, вторую. Только взял на мушку подбежавшего офицера, да скакнула по железной скобе оранжевая искра — кусочек свинца отрикошетил Тарасу прямо в висок.
Збышек высадил одну за другой три обоймы. Он волновался, от этого спешил нажать на спуск и, кажется, ни в кого не попал. Очень это было ему обидно. Збышек всё сильнее сердился на себя за промахи, не понимая, что частым огнем не дает поднять головы солдатам, накапливающимся у хвоста разбитого поезда, — то есть отлично справляется с поставленной задачей. Погубил он себя тем, что наконец решил бить наверняка и слишком высоко приподнялся. Винтовочная пуля попала ему прямо в белые зубы, и он захрипел, опрокинулся, несколько раз дернулся, затих.
Гирш, наоборот, берег патроны. Он пристроился между колес, расчетливо, и на одном месте не задерживался. Выстрелит раз — переберется к другому колесу, чтоб не подловили.
Поляк уже перестал поддерживать его огнем, а Гирш всё маневрировал, всё держал жандармов на дистанции. Он воображал себя последним защитником крепости Масады, которые погибли, но живыми врагу не дались.
Бывалый жандармский вахмистр, потихоньку подползший сбоку, ранил боевика двумя меткими выстрелами: в локоть и в плечо.
От боли Гирш на несколько мгновений потерял сознание. Из карабина стрелять он больше не мог и вынул револьвер. Там в барабане было семь патронов и можно было продержаться еще полминуты или даже минуту, но Гирш испугался, что снова лишится чувств и тогда они возьмут его живьем. Поэтому он приставил револьвер к подбородку дулом вверх и спустил курок.
Петри лежал нескладно, под густым огнем, но отстреливался дольше всех. Под конец жандармы били по нему залпами, не поднимешься. Но он все-таки высовывал дуло и палил вслепую. «Ничего, ничего, ничего», — повторял он шепотом и совсем ни о чем не думал. Только ждал двойного свистка. Начальник сказал, что после двойного свистка можно уходить. Уходить Петри собирался так: распластавшись по земле, отползти по-рачьи к первому вагону, потом на четвереньках, потом бегом к лесу.
Его застрелил тот же ушлый вахмистр, что уложил Маккавея. Подобрался сзади, неторопливо прицелился, и готово.