Аделаида внимательно посмотрела на него сквозь вуаль.
— Зачем?
— Твой талант может оказаться полезным.
— Очень хорошо.
Она вошла в другую комнату, воздух позади нее задрожал от энергии. Ей не требовалось смотреть на Гриффина, чтобы узнать, что он набросил на себя покрывало из паранормальных теней. В небольшой комнате ждали двое мужчин и одна женщина, они сидели на простых деревянных стульях. Их тревога была хорошо скрыта под вежливым выражением лиц, но Аделаида чувствовала, что паника совсем близко, под самой поверхностью.
Как только Аделаида вошла в паранормальное восприятие, она увидела в их аурах напряжение. Но высвечивалась и другая энергия, Аделаида поняла, что каждый из них троих определенно обладает талантом.
При появлении Аделаиды и Гриффина мужчины встали.
— Сэр, — начал старший. Это был хорошо одетый седовласый мужчина почтенного вида. Его интонации выдавали хорошо образованного человека. — Спасибо, что согласились нас принять, хотя мы попросили о встрече за такой короткий срок. Позвольте представиться, меня зовут Кельвин Харпер. — Он кивком указал на женщину. — Это моя жена, миссис Харпер. А это мой брат, Ингрем Харпер.
Все трое, вопросительно посмотрели на Аделаиду, но Гриффин ее не представил.
— Мы с вами не встречались, но мне откуда-то известно о вашей многочисленной семье, — сказал Гриффин. — Думаю, мы иногда сталкивались. Поздравляю вас с превосходными вазами в галерее Таггерта. Он пытался продать одну мне, но я отказался.
Кельвин Харпер принял глубоко страдальческий вид.
— Дорогой сэр, прошу вас, примите мои извинения, если в прошлом между нами возникали какие-то недоразумения.
— Пока не возникали, — непринужденно бросил Гриффин. — Те поддельные этрусские вазы — проблема Таггерта, а не моя. А поскольку он, как мне показалось, вполне ими доволен, то вряд ли у вас есть повод для беспокойства.
Миссис Харпер пристально смотрела на Гриффина. Аделаида понимала, что женщина пытается рассмотреть его лицо, но не может. Гриффина никак нельзя было назвать невидимым, но казалось, что он погружен в тень, как если бы стоял в темном углу, а не посередине комнаты.
— Почему вы думаете, что вазы в галерее Таггерта — фальшивые? — спросила миссис Харпер ледяным тоном.
— Я осведомлен, что Таггерт приобрел целый ряд своих лучших экспонатов в семейной мастерской Харперов, — сказал Гриффин.
На лице Ингрема Харпера отразилось благородное негодование.
— Знаете ли, сэр, если вы намекаете, что наша семья каким-то образом связана с таким недостойным делом, как торговля поддельным антиквариатом…