Аделаида неуверенно посмотрела на дневник.
— Очень многое здесь не объяснено.
— Вы это заметили, правда? Я вам говорил, что старый пройдоха был алхимиком, и, как они все, он был помешан на секретности. Я сделал все, что смог, чтобы разгадать шифр, который он использовал в своем дневнике, но вполне возможно, что какой-то важный элемент я упустил. Я не узнаю это наверняка, пока вы не начнете работать с Лампой.
— Как вы думаете, что он имел в виду, когда писал про ключ в замке?
— Думаю, это предостережение. Если что-то пойдет не так, плата будет чертовски велика.
Аделаида открыла дневник и прочитала вслух:
— «Третий талант — самый мощный и самый опасный. Если ключ не будет повернут в замке должным образом, последняя психическая способность окажется смертельной, она принесет сначала безумие, а затем смерть». — Она подняла взгляд от дневника. — Похоже, он был уверен, что те из его потомков, кто унаследует его способности, будут в состоянии справиться с третьим талантом, но только если правильно его откроют.
Гриффин задумчиво смотрел на пруд.
— Не стоит забывать, что когда он это писал, он, вероятнее всего, уже был сумасшедшим.
— Или так гласит легенда.
Аделаида снова закрыла дневник.
— Что касается меня, то для меня самое главное в дневнике — все, что связано с женщиной, способной работать с энергией сна, — сказал он. — «Только такая женщина может остановить или обратить вспять процесс трансформации, когда он начался».
— Ему ведь это не нравилось?
— Вы имеете в виду сознание, что он не может получить доступ к энергии Лампы без женщины, способной ею манипулировать? Да, ему это не нравилось, абсолютно не нравилось.
— Он сам виноват, ведь это он создал прибор.
Гриффин улыбнулся:
— Верно.
— Он наверняка считал, что способен контролировать женщину, которая будет ему помогать.
— Может, Николас и был психическим гением, но о женщинах он мало что знал. — Гриффин посмотрел на Аделаиду. — Ну что, Аделаида, думаете, вы можете управлять силой Горящей Лампы?
— О да! Его охватило радостное предчувствие.
— Вы можете повернуть процесс трансформации вспять? — спросил он.
— По поводу этого у меня нет полной уверенности.
Гриффин тяжело вздохнул.
— Я побаиваюсь это говорить, потому что вы и так уже считаете, что я склонен к мелодраме, но суть в том, что вы — моя единственная надежда.
Умное, чарующее лицо Аделаиды было серьезно.
— Если может существовать ситуация, в которой мелодрама уместна, то это именно тот случай. Вы ведь понимаете, что если я начну работать с Лампой, вполне может случиться, что при этом я вас убью?