— Я знаю, что мы сейчас занимались любовью далеко не самым романтическим образом. Но я обещаю, что в следующий раз все будет по-другому.
Аделаида натужно глотнула.
— В следующий раз? Сэр, что касается этого…
— Гриффин.
Он улыбнулся медленной чувственной улыбкой.
— Гриффин, наверное, мы должны сделать скидку на то, что произошедшее между нами было результатом излучения от Лампы. Кажется, оно действует на наши ощущения очень возбуждающе.
— Ни черта подобного, нечего сваливать все на Лампу! — весело сказал Гриффин. — Я хотел тебя с той самой минуты, когда впервые увидел. Кстати, если уж мы заговорили об этой чертовой Лампе… Ты никогда не рассказывала, как она попала к тебе в руки.
Аделаида заморгала, застигнутая врасплох.
— Я говорила, что нашла ее, когда мне было пятнадцать лет.
— Да, это ты действительно говорила. — Гриффин пятерней зачесал волосы назад ото лба. — Но где ты ее нашла? Это не такая вещь, на которую можно случайно наткнуться в лавке древностей. — Он помолчал, глядя на Лампу. — Не так ли?
— Это имеет какое-то значение? — спросила Аделаида.
— Не знаю. Но мне хотелось бы получить ответ.
Аделаида подтянулась и расправила плечи. Рано или поздно он должен был спросить, это было неизбежно.
— Я нашла ее в публичном доме.
Не вдаваясь в детали, Аделаида словно подталкивала его сделать вывод, который напрашивался сам собой. В глазах Гриффина отразилось удивление и недоверие.
— Какого черта ты делала в борделе?
Аделаида подняла голову.
— Кажется, я упоминала, что мои родители умерли, когда мне было пятнадцать лет. Я получила довольно большое наследство, которым распоряжался поверенный отца. Через два месяца он исчез вместе с деньгами.
— И ты попала в бордель? — мягко спросил Гриффин.
Аделаида прищурилась.
— Уверяю тебя, я не подавала заявку на вакансию проститутки в публичном доме.
— Я не имел в виду, что ты оказалась там добровольно.
— Насколько я понимаю, поверенный продал меня содержателю борделя.
— Сукин сын! — прошипел Гриффин очень тихо.
— А я думала, что меня отправляют в новую школу-пансион, — добавила она.
В воздухе полыхнула энергия.
— Я убью каждого мужчину, который прикасался к тебе в том доме, — сказал Гриффин, не меняя интонации.
Аделаида была так ошеломлена, что на время лишилась дара речи. Она поняла, что он говорит совершенно серьезно. Она всегда чувствовала, что под спокойным фасадом в нем скрывается нечто очень опасное, но только сейчас впервые увидела мельком, как темную воду разрезает акулий плавник.
Ее охватило незнакомое чувство. Она слишком долго жила одна, была самостоятельной, сама о себе заботилась, ни на кого не полагалась. И теперь ей было трудно поверить, что этот человек готов убить сколько угодно мужчин, которых даже не знал никогда, убить для того, чтобы отомстить за нее.