— Это ваша семья?
Взгляд Бака скользнул с нее на фотографию.
— Моя сестра и ее дети. А вот это моя бабушка.
Карли очень хотелось посмотреть на Бака, но она ограничилась только быстрым взглядом искоса. Но его было достаточно, чтобы увидеть, как Бак одет: темно-зеленые форменные брюки и рубашка цвета хаки, расстегнутая сверху; его ноги были босы, волосы влажны и зачесаны назад. Это было даже больше, чем она хотела увидеть.
Карли продолжала изучать предметы на полках: грубо вырезанная птица, сосновая шишка с кончиками, окрашенными золотой краской, и наверху, слишком высоко для нее, фотографии сестры Бака и племянников, его седой бабушки; там же стояли книги, десятки книг, и все казались прочитанными. Мелодрамы делили одну полку с вестернами, а все остальные были детективами. Вполне естественно для полицейского, подумала Карли.
Наконец она села у холодного камина и спросила:
— Что мы теперь делаем?
Бак подошел к телефону и набрал номер. Она молча смотрела и ждала, слушая его разговор. Нет сомнения, Фредерикс — это местный дантист, и нет сомнения, судя по угрюмому взгляду шерифа, что Лора не имела записей у дантиста, пригодных для сравнения.
Когда Бак повесил трубку, он сел в кресло-качалку и начал надевать носки и ботинки. Не глядя на нее, не скрывая неприязни к Карли, Бак спросил:
— У тебя снимали отпечатки пальцев, ты не знаешь?
Карли отрицательно покачала головой.
— Тогда мы начнем отсюда.
Отсутствие записей дантиста успокоило ее; она почувствовала внезапное облегчение.
— Вы думаете, это так просто? Возьмете мои отпечатки пальцев, сравните с ее и…
— У Лоры никогда не брали отпечатков пальцев.
— Тогда зачем это нужно? — спросила она уныло.
— Может быть, отпечатки были взяты у Карли до аварии. Если это так, то это докажет, что ты не Лора.
Карли положила руки на колени, подбородок — на руки.
— Вы хотите знать, не совершила ли я преступления?
Уныние быстро сменилось тревогой. Кто-то сказал ей однажды, что если ее память вернется, то ей может не понравиться тот человек, которым она была, и та жизнь, которой она жила до потери памяти, но Карли настаивала, что любые воспоминания — это лучше, чем их полное отсутствие. Может быть, она была не права.
— Есть много некриминальных причин, по которым снимают отпечатки пальцев. Если ты служишь в армии. Или если ты полицейский. Или при проверке на благонадежность. Или при выдаче разрешения на оружие.
— А что, если отпечатки пальцев ничего не докажут?
Ее вопросы, казалось, раздражали его, она чувствовала, что атмосфера их разговора наэлектризовывается.