Но что он может сказать им? Зная, что она была главной темой всех разговоров в городе, что наверняка он мог сказать? Касаться деталей несчастного случая с Лорой — нетактично по отношению к ней. Ее уже рассматривали как своего рода чудачку — отношение, которое, как подозревал Бак, не было новым для Карли. Ее осматривало столько людей: ведь мало кто полностью выздоравливает после глубокой комы. Карли должна представлять огромный интерес для врачей, не как женщина, даже не как пациент, а как редкость, особый случай. Как объект для изучения, предмет исследований и опытов.
И вот она снова как под микроскопом.
— Женщина, о которой ты говоришь, Джансен, может быть не Лорой Фелпс, — сказал Бак достаточно громко, чтобы все сотрудники слышали. — Ее имя — Карли Джонсон, у нее потеря памяти. У нас есть причины думать, что она — Лора, но пока нет никаких доказательств. — Бак направился было к своему кабинету, но потом остановился, пристально оглядев всех присутствующих. — Я не хочу слышать никаких сплетен о ней у нас в управлении ни от кого из вас. Любой, кто распространит информацию, которую мы получаем здесь, будет уволен. Понятно?
Некоторые кивнули головой, другие что-то пробормотали в ответ. Бак вошел в свой кабинет, закрыл дверь и опустился в кресло. Когда Харви минуту спустя зашел в кабинет с чашечкой кофе, Бак принял ее с благодарностью, растворив в ней три таблетки аспирина из пузырька, найденного в ящике письменного стола.
Карли была в городе две ночи, и он дважды не спал из-за нее. Совсем как в старые времена. Она снова досаждала ему, соблазняя и глумясь над ним. Даже после того, как она заснула вчера в гостинице, она осталась с ним.
Странно, как изменились некоторые вещи. Лора стала совсем другой — гораздо более естественной, более человечной, Гораздо привлекательнее. А тело ее совсем не изменилось. Он все еще желал ее, и все еще не хотел желать ее. Бак по-прежнему не верил ей; она все еще была опасна.
Бак пришел домой вчера вечером один и съел ужин перед телевизором. Он не смог бы вспомнить, что за передачи смотрел, какую рекламу передавали, и какие новости он слышал. Все, что он мог вспомнить, это — как он сидел в кресле несколькими часами раньше и наблюдал за Карли, слушал ее разговор о воспоминаниях, которых она лишилась.
У него не было недостатка в воспоминаниях. Когда он встал и пошел спать, воспоминания последовали за ним. Все те ночи, которые она проводила в его постели… Все те ночи, которые вычеркнуты из ее памяти. Все ночи, когда они занимались здесь любовью и спорили, все утра, когда они пробуждались вместе; момент, когда он проклял свою жизнь, которая прекратилась с нею, — все эти воспоминания окружили его, заставляя испытывать смятение, лишая сна, который был ему необходим. Мира и покоя, в которых он нуждался.