— Что же ты сделал, — спросила Карли, — чем не можешь гордиться?
Его самым большим стыдом, самым большим раскаянием были его отношения с Лорой. Его слабость к ней. Его одержимость ею. Она заставила его ненавидеть самого себя, и это заставило его возненавидеть ее. Но он не мог этого сказать. Для ее спасения, но больше всего для своего спасения, он не скажет.
— Ничего, — ответил Бак наконец, скрывая за усмешкой горечь воспоминаний. — Я исключение из правил. Пойдем, становится холодно. Давай выпьем чашку кофе в ресторане.
Но прежде чем он успел открыть свою дверцу, Карли задала другой вопрос:
— Трина сказала, что ты не хотел быть рабом Лоры, что она силой вторглась в твою жизнь. Это правда?
Что он не хотел быть рабом Лоры?! Боже, да он бы отдал все, только бы избежать ловушки, которую она расставила для него.
— Что она сделала?
Бак открыл дверцу, потом посмотрел на Карли в слабом отблеске верхнего света.
— Тебе это будет неинтересно, — сказал он безразлично.
С этим он вылез из кабины и прошел вдоль автомобиля, ожидая Карли. Он не чувствовал холода, который проникал через его кожаную куртку, не замечал облачков морозного пара, которые вырывались при дыхании. Он как бы оцепенел, слишком устав.
Но Карли настойчиво повтоиила вопрос.
— Я хочу знать.
— Нет.
— Я имею право…
Его горький смех прервал ее слова.
— Ты изменилась так сильно, что, несмотря на то же лицо, я забываю, что ты та женщина, которую я знал. Но порой ты говоришь точно так же, как и раньше говорила: эгоистично и требовательно. Ты думаешь, что имеешь право на мои воспоминания, на мое прошлое? Но поверь мне, если бы было так просто избавиться от них, я бы отдал их тебе сразу, потому что они не нужны мне, я не хочу иметь их. Я не хочу вспоминать тебя.
Опираясь руками на край сиденья, Карли переплела пальцы.
— Я знаю, она не была особенно приятным человеком…
— Говори «я», черт побери, — прервал ее Бак. — Хватит прятатся за всеми этими «она» и «Лора». Говори «я». «Я не была особенно приятным человеком».
Карли побледнела, но упрямо продолжала:
— Я знаю, тебе не просто иметь дело со мной после трех лет покоя и мира без нее…
Бак ударил кулаком по крылу автомобиля, и машина закачалась на рессорах. Карли замолчала.
— Ты хочешь знать, что она делала? — спросил он вкрадчиво. — Ты решила, что мы должны завязать близкие отношения. Не имело значения, что я не интересовался этим. Что ты даже не нравилась мне. Не имело значения, что я был связан с кем-то еще. Ты хотела кого-нибудь новенького, а я был бедный ублюдок, на которого ты положила глаз.