Оглядевшись, Орланда сразу поняла, что оказалась в кухне. Колоссальных размеров плита, на которой с легкостью можно было приготовить обед на сто гостей, длинные разделочные столы и ряд раковин. Возле одной из них маленькая женщина начищала медный котел, почти равный ей по размерам.
Заслышав легкий звук шагов, она повернулась и уставилась на незваную гостью.
— Что? — спросила она недружелюбным тоном. Ее лицо было сморщенным как печеное яблоко, и выражение его даже отдаленно не походило на приветливое.
Орланда тяжело сглотнула.
— Пожалуйста, извините… — начала она и замолчала.
— В чем дело? — проскрипела старуха. — Что вам здесь надо?
Молодая женщина едва не бросилась бежать. Но Камилла, сидящая у нее на руках, крепче прижалась к ней, придав сил.
— Извините, мне очень жаль, — запинаясь, забормотала Орланда, — но нельзя ли… немного еды… и чуточку молока… для моей дочки?
Маленькая, но от этого не менее злющего вида китаянка ожгла ее неприязненным взглядом. Молодая женщина внутренне сжалась. Нет, этого не может быть, ни одна женщина не может отказать ребенку в пище, как бы ни разозлилась на вторжение в ее царство такой неприятной особы, как Орланда, из-за которой в гостиной разразился целый скандал.
Черные глаза-щелочки внимательно осмотрели, почти ощупали ее, впитывая все подробности: и поношенную одежду, и тонкую, почти изможденную фигуру, и прижавшуюся к матери девочку. Потом перешли на нервное, испуганное, исхудавшее лицо. И внезапно взгляд старой женщины смягчился. Она всплеснула руками, быстро-быстро что-то залопотала на родном языке и бросилась к Орланде.
— Заходи, заходи, — сказала китаянка уже по-английски, беря ее за руку. — Садись вот тут. — И подтолкнула ее к стулу у большого стола. — Ты проголодалась, да? Глупая девчонка, почему не позвонила из своей комнаты?
— Я не хотела… причинять неудобства, — призналась «глупая девчонка».
Старуха поцокала языком.
— Ребенок не должен дожидаться пищи, — заявила она. — И его мать тоже.
Затем повернулась к плите, погремела посудой, сняла крышку с одной кастрюли, с другой, наложила полную тарелку белого рассыпчатого риса, полила золотистым маслом, добавила ароматных приправ и поставила на стол перед Орландой. Дала ей ложку и проворно подвязала девочке чистое полотенце, чтобы защитить одежду.
Камилла широко открыла рот и нетерпеливо захлопала мать по руке, требуя кормить ее. Едва успев проверить, не горячо ли, Орланда поднесла полную ложку к ее рту.
Когда девочка съела все без остатка и развеселилась, появилась вторая, большая по размеру тарелка, наполненная не менее ароматным рисом с кусочками овощей и рыбы.