Голод продолжался слишком долго; терпение иссякло.
Дел склонился ниже, безжалостно углубил поцелуй, а Делия тут же ответила и прижалась всем телом, спеша встретить и принять любую, самую смелую ласку.
Она помнила и жар, и лихорадочное ожидание близости. И все же в этот раз все происходило иначе: костер разгорался с невиданной силой, и искры улетали в небеса.
Дел испытывал те же чувства; ясно понимал, что надо немедленно остановиться, что вообще не следовало позволять себе этот опасный, провокационный поцелуй. И все же поцелуй был необходим. Необходим, чтобы показать то, чего Делия не хотела видеть и понимать, чтобы недвусмысленно продемонстрировать: она принадлежала ему безраздельно и глубоко. Обладание давало право защищать любыми доступными способами.
Дел слегка отстранился и тихо пояснил:
— Вот почему я должен обеспечить вам полную безопасность.
Безопасность от Черной Кобры, от любой из возможных угроз.
Потому что она принадлежала ему — ему и больше никому, во всем белом свете.
Делия смотрела не мигая, и в изумрудных глазах светилось страстное нетерпение. Привлекла его голову, прильнула губами к губам и повергла в огненную пучину.
Вожделение закружило в безумном водовороте.
Ах, если бы сохранилась способность думать… но властно сжимавшие голову руки и горячие ненасытные губы лишили воли и прогнали прочь мысли.
Ответ последовал мгновенно, неоспоримый и вдохновляющий: тихий стон поведал больше, чем могли бы объяснить слова. Пальцы заблудились в волосах, в то время как его пальцы манили, играли, дразнили и познавали.
Даже пелерина не помешала сильным и нежным пальцам до боли растревожить грудь. Столь сладкой истомы она не знала.
Она потянулась к пуговицам на пальто Дела в тот самый миг, как он начал расстегивать пелерину.
Несколько безумных минут пролетело в вихре дерзких рук, жадных и настойчивых пальцев, в неумолимо нарастающей варварской потребности устранить все преграды.
Одежда летела во все стороны; ее срывали торопливо, неосторожно, а порой и грубо.
Слепое вожделение диктовало собственные законы, навязывало невиданные ранее правила.
Горячие, жесткие, бескомпромиссные руки Дела добрались до нежной кожи, а Делия жадно завладела его плечами и грудью. Мускулистое, сильное, тяжелое мужское тело окончательно свело с ума.
Его губы спустились по шее и принялись дразнить соски — один за другим. Делия прогнулась и тихо застонала.
Отдавая и тут же сторицей получая взамен, они ласкали друг друга, мгновенно отвечая на призывы.
Так продолжалось до тех пор, пока объятие не опрокинуло обоих на широкую кровать. В сплетении ног и рук продолжался путь к вершине, бесстрашно покорялись заповедные, неведомые и оттого еще более желанные тропинки.