Чувствуя, как мурашки бегут по коже, дрожащими руками Лаура открыла дверь и, сделав шаг назад, позволила гостю войти. Его темные глаза, казалось, стали шире от той печали, которая появилась в них, когда он негромко спросил:
— Полагаю, вы вдова Ги — Лаура?
Она кивнула.
У него был глубокий и выразительный голос, и его английский, как уже подметила Джози, был безупречен. Едва заметный итальянский акцент придавал его произношению мелодичность. Скорее правильные, чем интересные, черты его лица полностью отвечали тому, что сказала о них Джози.
Лаура, внимательно рассмотрев незнакомца, вздохнула с некоторым облегчением. Она убедилась, что человек, представившийся старшим братом Ги, вовсе не был точной копией дворянина с портрета времен Ренессанса. Только его глаза с их особенным выражением можно было с полной уверенностью считать такими же, как у мужчины в бархатном камзоле. «Почему же у меня возникло ощущение, что это один и тот же человек?» — удивилась она.
Спохватившись, она протянула руку.
— Пожалуйста, простите меня, синьор Росси. Просто дело в том… в том, что вы выглядите так знакомо. А мы никогда прежде не встречались.
Она оказалась намного интереснее, чем на той фотографии, которую ему показывал Ги во время их короткой встречи на гонках во Флориде за несколько месяцев до своей гибели. Энцо отметил большие зеленые глаза, вьющиеся от природы, спадающие на плечи каштановые волосы и чувственный рот, вызывавший мысли о поцелуях. У него тоже возникло ощущение, что он ее знает. Или, вернее, знал, но не мог вспомнить, где или когда они были представлены друг другу.
Он усмехнулся.
— Что же необычного в том, что я похож на брата?
Хотя на Ги он был не очень похож, Лаура не стала ему возражать из вежливости. Рукопожатие, которым они обменялись, как это ни странно, вновь вызвало у нее воспоминание о старинном портрете. «Что с тобой происходит? — задала она себе вопрос. — Он брат Ги. Не делай из себя дуру!»
Она вздохнула, когда Энцо выпустил ее руку; его внимание привлекли фотографии всех размеров, украшающие стену над диваном в гостиной.
На фото, которые Лаура увеличила и вставила в рамки после несчастного случая с мужем, были запечатлены основные этапы его спортивной карьеры. На них Ги выглядел беззаботным, жизнерадостным, ослепительным — невозможно было поверить, что его уже нет!
Желваки на скулах Энцо задвигались при виде этих фото. «Младший братик, — подумал он, пытаясь ничем не выдать сильнейшую душевную муку. — Ты уже никогда не узнаешь, как мне тебя не хватает. Почему тебе было суждено уйти из жизни так рано?» Для него тот факт, что Ги порвал с семьей и эмигрировал в Америку восемь лет назад, только усугублял тяжесть утраты.