И все же, как ни старалась, Лаура не могла избавиться от мысли, что против нее действуют непонятные силы, связанные каким-то образом с портретом. Словно где-то там, за кулисами сознания, компоненты красок и света, связанные в портрете воедино, продолжают существовать сами по себе, формируя причудливую мозаику, возникающую перед ее внутренним взором.
Звонок в дверь заставил ее вздрогнуть. Кто это? Дневной ли посетитель или мальчишка-газетчик, решивший подольше поработать в конце недели? Скорее всего — последний, решила она.
— Ешь!.. Не делай из спагетти трек для машинки, дорогой, — отчитала она своего светловолосого малыша, хватая сумочку.
Моментом позже она открыла глазок в двери, позволяющий видеть того, кто находился по ту сторону. Она не поверила своим глазам. «Не может быть! — подумала она. — Я обозналась!» Однако это был он! Невероятно, но ее гость, среднего роста, темноволосый мужчина в дорогом, строгом костюме, точно сошел с поразившего ее портрета, сменив наряд эпохи Ренессанса на современную одежду.
Конструкция дверного глазка не позволяла ему видеть Лауру. Однако он слышал, как она открывала глазок, и знал, что за ним наблюдают.
— Лаура Росси? — спросил он. Словно парализованные изумлением, ее губы отказывались подчиняться — она ничего не могла произнести в ответ. Заботы будничной жизни и умопомрачительная чехарда с портретом смешались и слились воедино — казалось, кафель прихожей под ее ногами готов превратиться в трясину.
— Я Энцо, брат вашего покойного мужа, — добавил посетитель. — Из Италии. Можно войти? Я проделал долгий путь, чтобы поговорить с вами.
Всегда, даже в нормальной обстановке, испытывающая колебания и нерешительность перед тем, как впустить незнакомца в квартиру, Лаура сейчас словно приросла к тому месту, где стояла. «Как он может быть братом Ги? — размышляла она. — Его место в шестнадцатом веке».
Чтобы подтвердить свою личность и доказать, что у него добрые намерения, он достал документы, раскрыл их, затем извлек и показал фотокарточку, где он был снят вместе с Ги. Они стояли в рубашках и мятых брюках, под сенью раскидистых деревьев, улыбаясь в камеру и положив руки друг другу на плечи.
Случилось так, что точно такая же фотокарточка оказалась в числе тех немногих вещей, которые Ги взял с собой, когда покинул родительский дом под Турином восемь лет тому назад. Таким образом, все, казалось, говорило о том, что хорошо одетый незнакомец, явившийся к ней с визитом, действительно тот, за кого он себя выдает, — а именно старший брат Ги, отпрыск семьи Росси и прямой наследник всего состояния.