Солдаты, потные и красные от напряжения, несмотря на резкий ветер, изо всех сил помогали паре лошадей.
– Наддай, наддай еще малость! – охрипшими голосами кричали фейерверкеры. – Уже верхушку горы видать, совсем немного осталось.
Солдаты кряхтели, наддавали, проходили еще шагов десять-пятнадцать и, обессиленные, останавливались. Через минуту опять раздавалась команда.
– Навались! – и люди вновь налегали на лямки.
За час прошли не больше версты, люди и лошади были совершенно измотаны.
Звонарев устроил привал на десять минут. Усталые солдаты повалились на холодную, промерзлую землю, некоторые попросили разрешения сходить за водой, жажда мучила людей не меньше усталости. Прапорщик распорядился доставить из нестроевой роты бочку воды, но фельдфебель отказался ее дать. Обозленный Звонарев сам пошел за бочкой.
– Как ты смеешь не исполнять моих приказаний? – набросился он на фельдфебеля.
– Капитан не приказали. Был такой случай: бочку потребовали для поливки сада, я дал, а капитан потом за это меня выругали и приказали вперед бочку никому и никогда не давать.
– Ты или притворяешься дураком, или в самом дела дурак: то сад полить, а то людей напоить.
– Воля ваша, ваше благородие, без капитанского приказания бочку дать не могу.
– В чем дело? – вмешался подошедший Борейко.
Звонарев рассказал.
Поручик молча хлестнул фельдфебеля по зубам.
– Марш! Сам с бочкой, сволочь, поедешь! – приказал он.
Фельдфебель, утираясь на ходу, бросился исполнять приказание.
– Рассусоливаешь ты с ними напрасно, – заметил Борейко. – Они видят, что ты из штатских, и позволяют себе черт знает что. С лошадьми ничего не вышло. Позвонил было Белый, к Стесселю, так тот просто расхохотался. «У тебя, говорит, Василий Федорович, на то и солдаты, чтобы пушки да лафеты таскать». Так ни с чем и ушел, придется самим тащить. Становись, Сергей, в лямку второго взвода, а я в первый стану, потягаемся, – все веселее будет. А ну-ка, ребята, потягаемся – чья возьмет! – крикнул Борейко солдатам, накидывая на себя лямку. – Смотри, Тимофеич, – обратился он к Родионову, – не подкачай, а то прапорщик с Лепехиным нас потом засмеют.
Солдаты оживились. Вид огромного Борейко, едва влезшего в лямку, показался им забавным. Они начали шутить и пересмеиваться между собой. Первый взвод скоро стал опережать. Звонарев со своими солдатами сильно отстал.
– Эх ты, Лепеха-воха, – кричал Родионов, – совсем у вас, видать, кишка тонка. Мало каши ешь!
– Так у вас же один Ведмедь за целый взвод прет, – пробурчал Лепехин, – а у нас прапорщик хлипкий.
Подождав вторую платформу, первый взвод двинулся дальше.