Она потянулась, громко зевнула и, решительно соскочив на пол, открыла ставни. Яркий солнечный день наполнил веселым отблеском моря всю комнату.
Рива взглянула в окно на расстилавшийся перед ней внутренний рейд, окружавшие его серые горы, на раскинувшийся по берегу Старый и Новый город. Ее внимание остановилось на странно приткнувшихся к берегу, около выхода на внутренний рейд, двух судах. Она сразу узнала хорошо знакомые ей броненосцы – «Цесаревич»и «Ретвизан». Никогда до сих пор она не видела, чтобы корабли стояли так близко к берегу. Ее постоянные кавалеры моряки неоднократно, разъясняли ей опасность для крупных судов приближения к берегу.
«Наверное, ночью вздумали втягиваться на внутренний рейд, да и сели на мель», – подумала она и вспомнила при этом командира «Цесаревича», слывшего первым умником среди артурских моряков – немолодого, весьма представительного капитана первого ранга Григоровича, и хитрого, похожего на цыгана, командира «Ретвизана – капитана первого ранга Шенсновича, считавшегося одним из лучших командиров порт-артурской эскадры.
Наглядевшись в окно, Рива подошла к зеркалу. Взгляд ее скользнул по тонкому смуглому личику южанки с большими темно-карими глазами, с тонким греческим носом, яркими губами, чуть оттененными сверху темным пушком, затем спустился на красивую шею, плечи, упругие груди, которыми так гордилась Рива. Она осталась довольна собой.
Осмотрев себя, Рива приступила к утреннему туалету. На звон серебряного колокольчика, увитого драконами, в комнате появилась маленькая служанка, похожая на большую куклу с хорошеньким фарфоровым личиком, и, приседая и кланяясь, нещадно коверкая русские слова, залепетала утреннее приветствие.
– Мыться! – скомандовала Рива.
Раздавшаяся с моря канонада отвлекла ее внимание. В окно были видны дымки выстрелов на кораблях эскадры, в УЗ! КОМ проходе между Золотой горой и Тигровой.
В это время неожиданно во внутреннем бассейне вырос большой столб воды, что совершенно озадачило Риву.
– Что это такое большое могло упасть в бассейн? – недоумевала она.
Черный столб дыма, появившийся у вокзала и сопровождавшийся грохотом взрыва, открыл ей истину.
– Кто-то стреляет! – в испуге вскрикнула она.
– Японси, японси, война русски, – залопотала служанка.
– Какая война? Что ты городишь!
– Носю японси море воевал.
– Чего же ты до сих пор молчала, дура! – обозлилась Рива. – Война, а она молчит, как истукан. Когда ты поумнеешь? Всякий вздор рассказывает, а о войне молчит.
Торопливо одевшись, Рива вышла на улицу. На набережной Нового города собралась толпа, с любопытством наблюдавшая за ходом боя. Яркий, солнечный день был так хорош, что не верилось в начало страшной войны. Происходивший бой воспринимался большинством зрителей как боевое учение, и только когда один из снарядов, взорвавшись о, коло берега, осыпал толпу осколками, люди в панике бросились бежать. Рива увидела матроса с» Ретвизана»и начала расспрашивать о случившемся.