– Я постараюсь разыскать Енджеевского и у него останусь до утра, – ответил прапорщик.
– Прекрасно. Сообщите ему о наших намерениях и спросите совета. Было бы очень хорошо, если бы он с утра повидал меня.
Через час Звонарев был уже в штабе Четырнадцатого полка. После отъезда Стесселя там продолжали пьянствовать.
Полковник, с красным лицом, без кителя, сидел за столом в палатке на своем прежнем месте. Около него собралась довольно большая компания.
Прапорщик, растолкав толпу, подошел к полковнику и протянул пакет.
Все находившиеся в палатке обернулись в сторону своего командира.
– Выступать куда-нибудь? Тревога? Японцы прорвались? – засыпали вопросами прапорщика.
– Кукиш дам я ему своих охотников! Если хочет, может брать это золотце Енджеевского. Свечку поставлю своему святителю, когда от него избавлюсь! – проговорил полковник, ознакомившись с запиской Кондратенко. – Завтра передам позицию у Хунисана Семенову, а второй батальон оттяну в тыл. Ваш же генерал может там чудить как хочет! У меня есть приказ Фока – никакой поддержки ему ни в чем не оказывать.
– Так и прикажете передать генералу Кондратенко? – поставил вопрос ребром Звонарев.
– Что вы? Еще и в самом деле вздумаете ему дословно передать все, что я говорю. Сейчас я продиктую ответ…
«Ваше превосходительство, высокоуважаемый Роман Исидорович! При всем моем искреннем желании, я, к великому моему сожалению, лишен возможности удовлетворить вашу просьбу, хотя горячо сочувствую вашему начинанию и твердо убежден в его несомненном успехе под вашим мудрым руководством. Единственно, что я могу сделать, – это откомандировать в ваше распоряжение начальника моей охотничьей команды поручика Енджеевского. Срок, командировки его не ограничиваю временем. Остаюсь вашего превосходительства преданнейший слуга Владимир Савицкий».
Взяв письмо, прапорщик вышел из палатки и отправился к месту расположения охотничьей команды. По дороге к нему присоединился Али-Ага Шахлинский, который, по поручению Ирмана, должен был объехать батареи и предупредить о предстоящем уходе с занимаемых сейчас позиций.
– Как, и артиллерия снимается с этого участка? – удивился Звонарев.
– Фок приказал убрать все орудия, а инженерам разобрать блиндажи и материалы использовать на других участках позиции.
– Короче, Кондратенко предоставляется голое место, на котором прежде всего надо будет вновь возводить укрепления.
– Весьма возможно, что японцы, заметив, что наши разбирают блиндажи, сами перейдут в наступление раньше нас.
– Надо срочно об этом предупредить генерала, – решил Звонарев и хотел было ехать назад в штаб Семенова, но капитан предложил туда заехать лично.