В отсутствие жены я спал либо в студии, либо под открытым небом, благо было тепло, но женщине с ребёнком так жить и спать не полагается. Надо было строить дом!
Мне удалось взять в аренду участок земли на самом берегу океана. Он принадлежал большому торговому обществу «Бэрнс Филлип». Никто этим участком не интересовался — он был маленьким и узким, лежал между дорогой и океаном. Подписав контракт на 90 лет, я начал планировку нашего будущего дома, студии и магазина. Да, магазина! Появился спрос на фотоаппараты и плёнки.
Я буквально разрывался на части, но при этом старался «не потерять лицо», выполняя заказы как европейцев, так и туземцев.
Вспомнив своё увлечение аквалангом, я заказал и получил из Германии и Англии последние модели подводно-дыхательных систем вместе со специальным компрессором. Был основан «Кружок подводных исследователей». Мой бюджет не позволял приобрести бывшие тогда в ходу подводные фотокамеры. Чтобы преодолеть это препятствие, я изготовил из гильзы стосемидесятипяти-миллиметрового снаряда, что-то вроде водонепроницаемого цилиндра с внешним управлением для камеры. Успех был полный! Выставив снимки акул в моей студии, я получил заказ от одной страховой компании сфотографировать детали затонувшего на глубине 15 метров судёнышка. Со своими снимками мне потом пришлось выступать в качестве свидетеля, отвечая на разные каверзные вопросы судьи. Мне это не очень понравилось, но моя слава как «подводника» полетела впереди меня самого. Два крупных контракта позволили мне подправить мои финансовые дела.
Согласно первому мне надлежало найти и подцепить на трос около 300 метров тяжёлой корабельной якорной цепи с огромным якорем. Мне были даны компасные пеленги и обещание выплатить 300 фунтов стерлингов за прикрепление троса к потерянной цепи. Первый раз пришлось мне нырять на глубину в пятьдесят три метра (а это уже опасная глубина!). Прочитав всё, что я смог по теме глубоководных погружений, и подстраховав себя несколькими запасными цилиндрами сжатого воздуха, я бросил якорь на месте предполагаемого падения цепи, привязал себя верёвкой к плоту, с которого нырял, и бухнулся в воду. Это было в узком, но глубоком проливе между островом и гаванью. Течение во время приливов и отливов было таким сильным, что мне, чтобы опускаться вертикально, нужно было держаться за мой якорный трос и, болтаясь, как флаг на сильном ветру, подтягиваться в глубину, где движение воды не было таким сильным. Несколько дней ушло на попытки достичь дна и, оставаясь там не более одной минуты (у меня не было возможности для декомпрессии после более длительного пребывания на такой глубине), подниматься назад вверх так медленно, чтобы не обогнать выдыхаемые мною пузырьки воздуха.